Один из них заступил друзьям путь и указал на корзину, стоящую у дверей.
– Он хочет, чтобы вы оставили здесь свое оружие, – объяснил Мэлдред мореходу.
– Не оставлю! – Риг отстранился и покачал головой. – Не хочу оставаться беззащитным в…
Фиона отодвинула его в сторону, сняла перевязь с мечом и бросила ее в корзину, потом вытащила кинжал из голенища сапога и отправила туда же. Подумав минутку, она добавила к этому еще и шлем, положив его рядом с корзиной, и провела ладонями по волосам, поправляя прическу. Дамон снял с себя пояс вместе с мечом и бурдюками крепкого пива и, бросив подозрительный взгляд на людоедов, аккуратно уложил все в корзину. Рикали отдала кинжал с рукоятью из слоновой кости, который ей подарил Дамон, а Несун с неохотой оставил свой хупак. Четверо были готовы и ждали пятого – Рига.
– Ничего не оставлю, – повторил он.
– Тогда можешь остаться сам и подождать нас здесь, – заявил Мэлдред и снова предложил руку Фионе. Его взгляд был таким теплым, а улыбка такой искренней, что девушка не смогла устоять. Она лишь на мгновение замешкалась, взглянув на Рига, но тут же взяла силача под руку и вступила под своды дома Вождя. Больше она на морехода даже не взглянула.
Рикали ждала, что Дамон повторит жест Мэлдреда, надулась, когда он даже не подумал предложить ей руку, и скользнула в двери вслед за ним.
– Дорогой, – прошептала полуэльфийка, подталкивая Грозного Волка локтем, – тебе бы стоило поучиться хорошим манерам у Мэла. Он знает, как вести себя с леди.
Несун протиснулся перед ними, и Риг остался наедине со своей алебардой возле дома Вождя.
– Для вас будет лучше, если мое оружие останется на месте, когда я вернусь, – предупредил он стражников, положил в корзину алебарду и кинжалы и присоединился к остальным.
Обстановка в доме была внушительной. Почти всю столовую, куда препроводили посетителей, занимал длинный стол вишневого дерева, вокруг которого стояли деревянные кресла с множеством подушек; их спинки и подлокотники украшала причудливая резьба. Вся мебель была старой, во многих местах обшарпанной и потертой, но все же намного лучше, чем в доме Угрюмого Кедара или в других местах Блотена, где довелось побывать путешественникам. На стенах висели картины известных художников-людей. На одной из них Риг задержал взгляд, сузив глаза. Он узнал одну из работ Аши Маджере, жены Палина. Мореход видел много картин, написанных Ашей, когда гостил в Вайретской Башне Высшего Волшебства, чтобы узнать ее манеру рисования. Знал он и то, что она никогда не стала бы писать для правителя страны людоедов. «Значит, картина украдена, – подумал он. – Очевидно, как и многие вещи, которые теперь находятся в этом доме».
Высокая женщина в длинном бледно-зеленом платье, явно не принадлежащая к племени людоедов, предложила гостям выбрать места за столом и шепотом добавила, чтобы они не торопились садиться. После этого она хлопнула в ладоши, и в столовую вошла людоедка с подносом, на котором стояли напитки в высоких деревянных кубках, а следом за ней появился и сам Доннаг.
Вождь оказался самым крупным людоедом из всех, кого путешественникам довелось встретить за время пребывания в Блотене, – ростом почти одиннадцать футов. Его широкие плечи украшали сияющие бронзовые диски с прикрепленными к ним военными орденами Рыцарей Тьмы, Рыцарей Стального Легиона и даже Рыцарей Нераки. Доннаг был в тяжелой кольчуге, которая мерцала в свете толстых свечей, расставленных повсюду, а под ней виднелась пурпурная туника из дорогой ткани. Но, несмотря на приличествующую монарху одежду, в остальном Вождь выглядел как и любой другой людоед. Его широкое загорелое лицо было покрыто струпьями и бородавками, изо рта выступали острые клыки, а крупный нос и толстую нижнюю губу пронизывали золотые кольца. Уши Доннага, очевидно такие же большие и заостренные, как у других существ этого племени, скрывал золотой шлем, больше похожий на корону, украшенный изящно ограненными драгоценными камнями и искусственными звериными когтями.
Двигался Доннаг на удивление плавно и бесшумно. Он скользнул к креслу, больше напоминающему трон, стоящему во главе стола, и мягко опустился в него. Женщина встала справа, ожидая распоряжений. Поклонившись Доннагу, Мэлдред отодвинул кресло для Фионы и только потом сел сам. Остальные последовали его примеру, даже Риг, который сделал это с явной неохотой. Мореход продолжал с подозрением оглядывать столовую, отмечая картины, канделябры и другие ценные вещи, которые явно не были изготовлены ни людоедами, ни для людоедов, – бывший пират легко мог отличить законное имущество от награбленного.
Пристальный взгляд Рига иногда останавливался на Фионе, которая вела себя так, словно каждый день обедала в компании людоедского Вождя. Сперва он удивился, но потом вспомнил, что соламнийкой движет долг и она готова на все, чтобы получить деньги и драгоценности, необходимые для выкупа брата.
– Нам еще не доводилось принимать у себя Соламнийского Рыцаря, – начал Доннаг. Его голос, низкий и хриплый, указывал на немалый возраст людоеда, но произношение было безупречным, – Это большая честь для нас, леди Фиона. Мы счастливы, что вы почтили нас своим присутствием. – Соламнийка не ответила, изумленная тем, что Вождь знает ее имя, и Доннаг, возможно, почувствовав ее неуверенность, быстро продолжал: – Мы рады принимать в нашем скромном доме и тебя, Мэлдред, и твоего слугу Илбрета. – (Кобольд улыбнулся и кивнул.) – А также твоего друга, Дамона Грозного Волка, чьи великие деяния известны нам и впечатлили нас. Рады мы и тебе…
Мореход тем временем был занят разглядыванием другой картины, которая изображала восточное побережье Митаса, которое называлось Черный Берег. Художник изобразил вечернее небо, на котором три луны висели почти над самой водой, – картина была написана до Войны Хаоса. Живопись пробудила в душе Рига воспоминания об островах Кровавого моря Истара, и мореход совершенно не заметил, что Вождь обращается к нему.
– Его зовут Риг Мер-Крел, – представила Фиона.
– Эрготианец?
Риг, сообразив наконец, что речь идет о нем, перевел взгляд на Доннага и кивнул, с трудом подавив смех, – на его взгляд, облик Вождя, его величественная речь и одеяние слишком уж контрастировали друг с другом.
– Ты проделал далекий путь, добравшись с Эргота до Блотена.
Риг открыл было рот, чтобы ответить Доннагу, но затем передумал и лишь кивнул, моля ушедших Богов, чтобы вся эта канитель заканчивалась побыстрее.
– Леди Фиона, наши советники уведомили нас о том, что ты имеешь нужду в большом количестве денег и драгоценных камней, которые могла бы отдать как выкуп за твоего брата, и о том, что вожди Соламнийских Рыцарей не будут помогать тебе в этом, – (Фиона кивнула, и в ее глазах снова плеснуло удивление. Девушка и представить себе не могла, что Доннаг так осведомлен.) – Твой брат содержится вместе с другими рыцарями в Шрентаке? – (Снова кивок.) – И ты намереваешься идти в Шрентак? О, это очень опасное место.
Девушка покачала головой:
– Нет, Вождь Доннаг. Мне не придется путешествовать к сердцу болота. Один из фаворитов черной драконицы, драконид, встретит меня в руинах Такара. Туда же потом будет приведен и передан мне мой брат. Возможно, другие рыцари также будут освобождены, если я сумею заплатить достаточный выкуп.
Доннаг откашлялся:
– Это замечательно, что ты готова возложить на свои плечи выполнение такой важной задачи, как сохранение и оберегание семейных уз. Семья – это очень важно. – Вождь сделал паузу, чтобы глотнуть вина, и снова кашлянул. – Мы ничего не имеем против рабства и содержания пленников в ожидании выкупа. Мы полагаем, что тот, кто слаб и неудачлив, должен служить сильному и удачливому. Однако мы не питаем теплых чувств к черной драконице и ее распространяющемуся болоту. Наша армия месяц назад предприняла вылазку на болото и уничтожила множество потомков – нашли гнездо, где их создавали. Мы дорого заплатили за это, но ни один потомок не уцелел. К счастью для нас, Онисаблет в то время отсутствовала. – Доннаг медленно обвел взглядом всех присутствующих, привлекая к себе всеобщее внимание. – Итак, из-за нашего уважения к семейным узам и вражды с черной драконицей мы обеспечим тебя монетами и драгоценными камнями в достаточном количестве, чтобы ты могла выкупить твоего брата.