Полуэльфийка повернулась к Ригу. Вода поднялась н теперь доходила ей до подбородка, правда для этого миниатюрная девушка вынуждена была все время идти на цыпочках.
– Очень хорошо. Я просто счастлива, что ты сообщил мне, – раздраженно сказала она, – Оказывается, мы все собираемся утонуть из-за какого-то паршивого дождя.
Дамон с плеском двигался позади Рикали. В его глазах светилось замешательство, но на лице застыло стоическое выражение, он то и дело окидывал взглядом стены пещеры. Грозный Волк дышал ровно и шел уверенно, словно точно знал дорогу и нисколько не беспокоился о том, что может оказаться под ногами.
Мореход покачал головой, удивленный спокойствием Дамона, глубоко вздохнул и вошел в пролом, на всякий случай придерживаясь за стену, чтобы течение, если оно усилится, не сбило бы с ног. Несун испуганно кашлянул и крепче вцепился в шею Рига. В свете факела было видно, как пальцы Мер-Крела осторожно ощупывают стену.
– Дорогой, что он собрался делать? – спросила Рикали, вынужденная опереться на плечо Дамона, чтобы удержаться на поверхности.
Грозный Волк не ответил, но раздраженная девушка, не заметив этого, продолжала засыпать его ничего не значащими вопросами. А он тем временем наблюдал за пальцами морехода, хотя делать это с каждой минутой становилось все труднее – факел стремительно догорал. Скоро раздалось шипение, и пламя в последний раз слабо вспыхнуло и угасло. Пещера погрузилась в густую, непроницаемую тьму. Рикали застонала и впилась обломанными ногтями в плечо Дамона:
– Милый, я не вижу ничего!
Плеск и ругательства, выкрикнутые визгливым голосом Несуна, указали на то, что мореход вернулся.
– Дамон? Рикали?
– Мы здесь, Риг. Нашел что-нибудь?
– Там остается примерно фут пространства между потолком и водой, по крайней мере, пока. Течение довольно быстрое. Думаю, это наш единственный шанс. Надо плыть по течению и молиться, что поток нас куда-нибудь да вынесет.
– Я никогда никому не молюсь, – прошептала Рикали.
– Ты с ума сошел! – взвизгнул Несун и плюнул, метя в морехода, но не попал. – Придумал тоже – лезть в эту дыру!
– А ты можешь предложить что-нибудь получше? – спросил Дамон.
Он бросил в воду бесполезный факел, одной рукой нащупал плечо Рига, а другой – край пролома. Рикали продолжала держаться за него. Дыхание девушки было прерывистым – она прилагала все силы, чтобы удержать голову над поверхностью воды и все время бормотала, что здесь слишком темно и все они в результате утонут.
– Да, я могу предложить что-нибудь получше! – завопил кобольд. – Я могу видеть! Немного. Если мы останемся здесь и обыщем эту пещеру, то, может быть, сможем…
Остальную часть его фразы заглушил низкий свод – Риг вошел в пролом вслед за Дамоном и Рикали.
Они шли в абсолютной темноте, по горло в воде, иногда плыли. Особенно тяжело пришлось Ригу – к его собственному весу прибавлялся вес оружия, особенно тяжелой алебарды, а кобольд, сидящий на спине у морехода, вцепился в его шею и затруднял движения. То и дело кто-нибудь ударялся головой о выступающие из свода острые камни, и над потоком раздавались крепкие ругательства, иной раз все ускоряющееся течение било их о стены, из которых тоже выступали каменные острия. Один раз Дамон почувствовал, как что-то живое царапнуло его ногу. Он вознес молитву ушедшим Богам, чтобы это оказалась рыба или змея, а не что-нибудь похуже, и продолжал идти.
Дамон, Рикали и Риг с Несуном на плечах уже несколько часов то шли, то плыли по течению. Подводная река петляла в толще горы, иногда поворачивая так круто, что всем казалось, будто они возвращаются к тому месту, откуда начали путь. Но постепенно русло потока выпрямилось и, судя по изменившемуся плеску воды, стало шире. Расстояние между поверхностью воды и сводом тоже увеличилось, а впереди время от времени раздавался писк летучих мышей. Рикали объявила, что это очень хороший признак: значит, дальше по течению воздушная прослойка не становилась меньше.
– А вот и нет, Рики, – возразил Несун, который продолжал висеть на шее морехода и изредка пытался помогать движению гребками коротких ног, облепленных мокрым плащом. – Это очень плохой признак. Писк означает, что летучие мыши попали в ловушку. Так же как и мы.
Слова кобольда напугали девушку, и она еще крепче впилась пальцами в плечо Дамона, да так, что у того кровь выступила. Но Грозный Волк не упрекнул ее.
Мгновением позже дно ушло у него из-под ног – глубина резко увеличилась. Грозного Волка мгновенно снесло течением, и они вместе с Рикали врезались в Рига.
– Что такое? – спросил мореход.
– Вода движется по-другому. И дело не в глубине. Что-то другое.
– Да, – перебил его Риг, – Я тоже почувствовал. Похоже, река здесь делится на два потока. Более сильный продолжает двигаться прямо вперед, а ответвление уходит влево. Кстати, там вода теплее. Возможно, это течение углубляется в самые недра гор, где кипит вулканическая лава.
– Ну и? – прервала его полуэльфийка. – И что это означает?
– Может быть, стоит разделиться? – предложил Дамон. – Я и Рикали пойдем налево, а Несун и…
– Не самая лучшая идея, – возразил Риг. – Мы все устали, – должно быть, сейчас уже глубоко за полночь. Разделяться нельзя. Лучше идите за мной. – Мореход двинулся дальше, задержавшись только для того, чтобы снять со спины кобольда и передать его Дамону. – Теперь твоя очередь, – просто сказал он и неловко поплыл вперед, стараясь не выронить тяжелую алебарду.
На жалобы Несуна и Рикали Мер-Крел не обращал никакого внимания.
– Хорошо бы, Фиона была с нами, – шептал он, упорно борясь с течением, которое норовило утянуть его на дно вместе со всем оружием. – Надеюсь, с ней ничего дурного не случилось. – Мореходу хотелось думать, что соламнийка жива и здорова, что они с Мэлдредом ней стали спускаться так глубоко под землю и выбрались наружу раньше, чем начался обвал. – Да не могло с ней ничего произойти! – заверил он себя и решил, что, как только выберется отсюда, прямо спросит у девушки, с кем ей лучше, с ним или с Мэлдредом, но, конечно, в любом случае поможет Фионе получить монеты и сокровища, чтобы выкупить ее брата. – Только бы с ней ничего не случилось. Я просто умру, если с Фионой произойдет что-нибудь плохое.
Внезапно Рига посетила ужасная мысль. Возможно, именно Мэлдред устроил обвал, а кобольд лгал, чтобы выгородить своего приятеля. Действительно, история о руке тролля, которая отрастила тело, а потом устроила пожар, мало походила на правду. А так все сходилось. Если бы у Мэлдреда получилось устранить Рига, то он куда легче завоевал бы Фиону. Сердце Рига заколотилось, едва он подумал, что все могло обстоять именно так.
Течение становилось все быстрее, коридор ощутимо расширялся. Когда поток усилился, Риг понял, что теперь, как ни странно, ему легче держаться на воде и проще управляться с тяжелой алебардой. Он прикинул и решил, что они уже миновали не меньше нескольких миль.
Но скоро плеск воды о стены усилился, русло подводной реки снова сузилось, и плеск превратился в грохот, заглушающий болтовню Рикали и мощные гребки Дамона, который плыл следом.
Наконец между поверхностью и сводом осталось всего несколько дюймов свободного пространства, и Ригу пришлось сменить манеру плавания. Он поднимался на поверхность, цепляясь за камни над головой, делал несколько глубоких вдохов и снова нырял, чтобы плыть дальше. Мореход надеялся, что Дамон и полуэльфийка не отстали, не бросили его и не попытались вернуться обратно. «Впрочем, – подумал он, – незачем терять драгоценное время на волнение о них. Сейчас надо думать о том, как спасти собственную шкуру, а проклятые воры пусть позаботятся о себе сами». – И мореход попытался сосредоточиться на мыслях о Фионе.
– Уф-ф! – Ухватившись за какой-то выступ, Риг прижался щекой к каменному своду и с наслаждением вдохнул сырой затхлый воздух. Внезапно в голове пронеслось: «Глупец, как ты смеешь судить других и думать о предательстве в такой момент!» Мореход пошарил вокруг свободной рукой, пока его пальцы не наткнулись на мокрую ткань.
– Дамон? Вы там живы? Дамон!