2. Войска, подвергавшиеся осаде в Адрианополе, узнав, что готы ушли, и получив через надёжных разведчиков сведения, что окрестности свободны от неприятеля, в полночь вышли из города и двинулись, минуя большие дороги, по лесистым местам и окольным тропинкам — одни в Филиппополь, а оттуда в Сердику[161], другие — в Македонию. Сберегая все наличные свои силы и боевые средства, они шли как можно более быстрым маршем, в надежде найти в тех местах Валента. Они были в полном неведении о том, что он пал в самом вихре того сражения, или же, сказать точнее, бежал в деревенский дом, где, как думают, погиб в огне.
3. А к готам присоединились воинственные и храбрые гунны и аланы, закалённые в боевых трудах. Приманкой огромной добычи добился этого союза ловкий Фритигерн. Разбив лагерь около Перинфа, они, памятуя прежние потери, не посмели, однако, ни подойти к городу, ни попытаться взять его, но зато обширную и плодородную область этого города они разграбили дотла, перебив или взяв в плен сельское население. 4. Оттуда они пошли спешным маршем к Константинополю, неисчислимые сокровища которого возбуждали их грабительские инстинкты. Опасаясь засад, они держались в связном строю и готовились напрячь все свои силы на гибель славного города. Но когда они дерзко лезли на него и почти что дёргали запоры ворот, Бог небесный отогнал их вот каким случайным обстоятельством. 5. Незадолго до этого прибыл в Константинополь отряд сарацинов, пригодных скорее для грабительских набегов, чем для правильной битвы, — о происхождении этого народа, его нравах и обычаях я рассказывал в различных местах моего повествования. Внезапно увидев отряд варваров, сарацины смело сделали вылазку из города, чтобы помериться силами в схватке. Бой затянулся надолго, был упорен, и обе стороны разошлись без решительного исхода.
1. Но отряд восточных людей одержал победу новым и раньше никогда не виданным способом. Один человек из него, с копной волос на голове, голый по пояс, издавая хриплые зловещие звуки, бросился между готами с кинжалом в руке. Сразив врага, он приблизил свои уста к его горлу и стал сосать брызнувшую кровь. Эта чудовищная сцена нагнала на варваров такой ужас, что потом они выступали, когда приходилось что-нибудь предпринимать, не со свойственной им дикой отвагой, но с явной нерешительностью. 7. Мало-помалу сломлена была их дерзость, когда они разглядели огромное протяжение стен, широко раскинувшиеся группы зданий, недоступные для них красоты города, несчётное количество населения и возле города пролив, соединяющий Понт с Эгейским морем. Разбросав сооружения, которые они стали готовить для осадных машин, и понеся большие потери, чем те, что нанесли сами, они отошли оттуда и рассыпались по северным провинциям и свободно прошли их до самого подножия Юлиевых Альп, которые в древности назывались Венетскими.
7. В эти дни магистр армии по эту сторону Тавра, Юлий, отличился решительным поступком, имевшим спасительные последствия. Получив известие о несчастьях, произошедших во Фракии, он отдал относительно всех готов, которые были приняты до этого на службу и распределены по разным городам и укреплениям, тайный приказ ко всем их командирам, — все были римляне, что в наше время случается редко, — в котором повелевал всех их как по одному сигналу, в один и тот же день, вызвать в предместье как бы для выдачи обещанного жалованья и перебить. Это разумное распоряжение было исполнено без шума и промедления, и благодаря этому восточные провинции были спасены от великих бедствий.
8. Вот что я, бывший солдат и грек по происхождению, изложил по мере сил, начав от правления Цезаря Нервы и доведя рассказ до гибели Валента. Я обещал в труде своём представить истину и нигде, как думаю, сознательно не отступил от этого обещания умолчанием или ложью. Остальные события пусть опишут другие, более сильные, чем я, имеющие преимущество молодых лет и учёности. Если же они — будь это им угодно — примутся за подобное, то мой им завет — дать своей речи более высокий полёт.
В своих сочинениях этот византийский историк и государственный деятель, живший в первой половине V века, описал эпоху падения Римской империи, сохранив уникальные сведения о народах, обрушившихся на территорию гибнущего государства.
162
Текст печатается по изданию: Сказания Приска Панийского // Учёные записки Второго отделения Императорской академии наук, кн. VII, вып. 1, СПб., 1861. С.18-79.