Его грудина громко хрустнула. Я почувствовала хруст его ребер, когда начала сжимать грудь. Один. Два. Три – до тридцати, и очень быстро.
– Где моя связка ключей? – крикнула я, оглядываясь по сторонам. Пэйнтер опустился рядом со мной, протягивая ее. Я нашла маленький мешочек, который всегда держала прикрепленным к ней, и вытащила легкую карманную маску СЛР для первичной реанимации, надев ее на рот Дака, чтобы защитить себя от любых его болезней. Затем сделала два мощных вдоха, наблюдая, как поднимается и опускается его грудь.
Пора снова начинать массаж. Я посмотрела на Пэйнтера.
– Ты мне поможешь, – сказала я ему. – Я сделаю тридцать компрессий, а потом ты сделаешь ему два глубоких вдоха. Смотри на меня в следующий раз, а потом делай то же, что и я. После пяти циклов мы поменяемся местами – иначе у нас ничего не получится.
Он кивнул.
Один. Два. Три. Четыре...
Я уже чувствовала, что устала, что было неудивительно. Настоящая сердечно-легочная реанимация не бывает такой гладкой и легкой, как показывают по телевизору, да и компрессии должны быть глубокими, чтобы реанимировать пациента. Его органы нуждались в кислороде, и с каждой минутой умирало все больше сердечной мышцы.
К тому времени, как мы поменялись местами, у меня уже болели руки и спина. Я снова проверила его пульс. По-прежнему ничего.
– Скорая едет? – уточнила я.
– Да, – ответил Риз. – Но они будут не раньше чем через десять минут.
Блядь. Глупый старик, у которого случился сердечный приступ посреди пустыни. Внезапно Дака вырвало, и я дернулась назад, схватив Пэйнтера за руку. – Мы должны перевернуть его, иначе он утонет в собственной блевотине.
Толкнув Дака на бок, я позволила отвратительной жидкости, смешанной с кусочками хот-дога, вытечь из его рта, а затем перевернула его обратно. Он еще не был в безопасности.
– Ладно, можешь начинать сначала.
После этого время словно замедлилось – бесконечный цикл нажатий и вдохов, прерываемых проверкой пульса. Мы снова поменялись местами, и еще раз, снова и снова, пока, наконец, я не нащупала его пульс.
– Остановись! – крикнула я. – У меня есть кое-что.
Пэйнтер откинулся назад, тяжело дыша, пока я прислушивалась к дыханию Дака. Он дышал. Я упала на задницу, измученная, но торжествующая.
– Он жив, – сказала я, чувствуя головокружение от облегчения.
– Проходите, – раздался мужской голос. Риз оттолкнул людей с дороги, когда к нам подошли санитары с оборудованием в руках.
– Я медсестра скорой помощи, – сказала я им. – Он был в состоянии клинической смерти где-то ...
Гребаный ад. Я понятия не имела, как долго он был без сознания.
– Двадцать минут, – мрачно вмешался Риз.
– У него в анамнезе были сердечные заболевания? – спросили парамедики.
– Понятия не имею, – ответил Риз. – В последнее время он часто бывал у доктора, но никому не сказал, почему.
Я почувствовала, как кто-то схватил меня за руку и оттащил от тела Дака. Пэйнтер.
– Хорошая работа, – тихо сказал он. Я кивнула, потому что он был прав – мы проделали дьявольски хорошую работу. Обняв меня за талию, Пэйнтер помог мне перебраться на траву, где я легла на спину, прикрыв глаза рукой. Он рухнул рядом со мной, а Иззи подбежала и встала между нами.
– Дядя Дак мертв? – спросила она, явно испугавшись. Я крепко прижала ее к себе.
– Нет, детка. Но у него больное сердце. Они собираются отвезти его в больницу и посмотреть, смогут ли они это исправить.
– Каковы его шансы? – спросил Пэйнтер. Я обдумала этот вопрос.
– Зависит от обстоятельств, – призналась я. – У меня нет возможности узнать, насколько сильно он пострадал и почему у него вообще случился сердечный приступ. Если они доставят его в больницу вовремя, а они в состоянии это сделать, они вставят катетер ему в пах и все проверят. Если они обнаружат закупорку, они должны убрать ее и поставить стент. Это обычная процедура – он может вернуться домой к завтрашнему дню. Хотя это лучший вариант развития событий. И ему будет чертовски больно, несмотря ни на что. Наверное, я сломала ему половину ребер.
– Это всегда так? – спросил он.
– Например, что?
– Что... жестокость?
Я рассмеялась. – СЛР? Да. Это не то, что вы делаете для удовольствия.
– Я устала, – объявила Иззи. Я и она обе.
– Большинство членов клуба отправятся в больницу, – сказал Пэйнтер. – Но я думаю, нам пора домой. Я опустошен.