Удивительно, но вечеринка действительно была семейной.
В основном.
Звучала громкая музыка, и было много выпивки, но также были дети, бегающие вокруг смеясь и крича, крадущие печенье и бесконечно пьющие лимонад.
Но, однако, там не только сияло солнце и свет. Там находилось много больших, страшных парней, окруженных женщинами, на которых было гораздо меньше одежды, чем я привыкла видеть. Что-то подсказывало мне, что вся эта семейная атмосфера закончится, как только сядет солнце. По крайней мере, Джесс сделала правильный выбор в отношении ботинок – тем немногим женщинам, которых я видела на распутных каблуках, было очень трудно передвигаться, учитывая смесь потрескавшегося бетона, гравия и травы, которая покрывала этот район.
В ботинках я чувствовала себя сильной, высокой и дееспособной.
Вот почему, когда Таз налил мне выпить и широко улыбнулся, я даже не заметила, что Пэйнтер наблюдает за нами. Я также не заметила его после второй рюмки, которая действительно больше походила на мою ... ну, я вроде как потеряла счет в доме, если честно. (Скажем так, я чувствовала себя празднично). Именно поэтому я совершенно забыла, что Лондон сказала мне о пребывании во дворе. Честно говоря, к тому времени я уже почти обо всем забыла, я и раньше напивалась, но никогда так, как сейчас.
Это было весело. Неудивительно, что Джессика так часто этим занималась.
– Не хочешь прогуляться? – спросил меня Таз после того, как мы проговорили, казалось, целую вечность. Я огляделась, понимая, что солнце уже начало садиться. Вокруг бегало гораздо меньше детей. Кто-то развел костер, и музыка зазвучала громче.
– Конечно, – сказала я, чувствуя себя смелее. Может быть, он поцелует меня. Это бы доказало кое-что Леви, блядь, Пэйнтеру Бруксу, не так ли? То, что он не интересовался мной, не означало, что я не была сексуальной и веселой.
Таз поймал меня за руку и повел назад вдоль большой бетонной стены, окружавшей двор, к воротам в глубине двора. Они была открыты, но парень с короткой стрижкой стоял на страже, наблюдая за каждым, кто входил и выходил. Я не узнала его, но когда он увидел меня, его глаза расширились. Затем он достал свой телефон и начал писать сообщения.
– Это действительно красиво, – сказала я, оглядывая широкий луг, который мы нашли по другую сторону стены. За ним земля поднималась по крутому склону, покрытому деревьями, но здесь все было как в парке. Великолепно. Там было довольно много палаток и даже еще один костер.
– Мы разбили лагерь вон там, – сказал Таз, кивнув в сторону дальнего конца луга. – Давай я тебе покажу.
Я нахмурилась, когда его слова проникли сквозь туман в моем мозгу. Мое чувство самосохранения включилось, указывая тихо, но настойчиво, что уход с незнакомым парнем в темноте на байкерской вечеринке может быть не самым умным ходом.
Дерьмо. Я действительно превращалась в Джессику.
– Мел, иди сюда.
Я узнала этот голос. Медленно обернувшись, я увидела Пэйнтера, стоящего позади нас, скрестив руки на груди.
Он не выглядел счастливым.
* * *
Оглядываясь назад, я понимала, что допустила сегодня ошибку, впустив в дом Кит. Действительно, с этого момента весь день был испорчен, безудержный поезд мчался по рельсам в темную пустоту ... ну, в основном, один очень злой байкер.
Почему Пэйнтер разозлился, Я понятия не имела.
Он ни разу не заговорил со мной во время этой проклятой вечеринки. Я была там уже несколько часов, но единственный раз, когда я видела его, он разговаривал с распутными девушками, одетыми в крашеные джинсы и бикини размером с марку.
Не то чтобы меня это волновало. Нисколько. Он мог трахаться с кем угодно, потому что ... Двойное дерьмо. Его взгляд встретился с моим, прожигая меня насквозь, и я клянусь – мир начал вращаться. Я совсем забыла о Тазе, когда, загипнотизированная, утонула в глазах Пэйнтера. Потом я поняла, что делаю, и заставила себя посмотреть вниз, что было не намного лучше. Клянусь, этот человек был полностью сделан из мускулов, восхитительных мускулов, которые я могла видеть слишком ясно, потому что он носил только футболку с короткими рукавами под кожаной курткой с цветами «Риперов». Выцветшие синие джинсы обтягивали его ноги, цепляясь за бедра так, что мои собственные сжимались. Поношенные черные сапоги дополняли его великолепный образ. Вместе это было уже слишком. На протяжении всей вечеринки я пыталась убедить себя, что он не был таким сильным или сексуальным как мужчина, о котором я мечтала каждую ночь. Никто не может быть таким.