Думаю, я был достаточно хороша, когда ему было скучно в тюрьме, и он хотел получать мои письма. Сейчас? Нет. Я посмотрела на Джесс, задаваясь вопросом, что именно произошло между ними. Она сказала, что они «трахались», но что это на самом деле означало? Она сказала, чтобы я не беспокоилась об этом, что это не важно ... Но Джессика была великолепна. Ошеломляюща. И хотя она была моложе меня по возрасту, в плане опыта она была намного старше. Неудивительно, что Пэйнтер не интересовался мной.
Я была не в его вкусе.
– Так кто тебя подвез? – спросила она, хмурясь. – Эм и Кит были пьяны. Хантер? Или тебя подвез проспект?
Я подумала о том, чтобы солгать ... придумать имя или что-то в этом роде. Джесс, как правило, быстро теряла интерес к чему-то незначительному, так что она, вероятно, забудет все об этом, если я не буду достаточно глупа, чтобы сказать ей…
– О боже, тебя же отвез домой Пэйнтер! – вдруг обвинила она. – Я вижу вину, написанную на твоем лице. Как, черт возьми, это случилось?
Дерьмо.
– Да, – неохотно призналась я. С таким же успехом можно рассказать ей всю эту ужасную историю. – Он не интересуется мной, просто игнорирует меня, как и в тот день, когда мы переехали. Но потом я встречаю другого парня и ...
– Что? – потребовала она. Я закрыла глаза, пытаясь думать, а потом снова открыла их, потому что комната кружилась как сумасшедшая. На мгновение мне показалось, что меня сейчас вырвет. К счастью, это прошло.
– Поэтому он оттащил меня и сказал, что мне там не место, – призналась я. – Мы спорили об этом, и все было написано у меня на лице, а затем он держал мои волосы, так что я поцеловала его.
Джесс нахмурилась.
– Он не очень хороший парень, – сказала она. – Я имею в виду, что он сделал несколько хороших вещей, я знаю это. Но эти байкеры опасны, Мел. Я же тебе все время говорила – держись от него подальше.
Это был не первый раз, когда мы разговаривали – она была в ярости, когда впервые узнала, что мы писали друг другу. Внезапно мне в голову пришла ужасная мысль. У меня это было и раньше, но я никогда не спрашивала ее об этом, потому что это казалось неправильным.
Но сегодня я не чувствовала себя такой подавленной.
– Итак, я должна знать ... – Начала я, не зная, как это сказать. Джессика, ты все еще хочешь заняться сексом с моим странным тюремным приятелем по переписке? – Хм. Это звучит не очень хорошо. Каким именно самым тактичным способом спросить свою лучшую подругу, если она надеялась переспать с парнем, которого ты тайно любишь, но который не интересуется тобой, потому что он видит в тебе беспомощного ребенка?
Это не было рассмотрено в моем классе английской литературы.
– Что? – спросила она, закрывая свой ноутбук и прислоняя его к краю дивана. – Дай угадаю – ты очень стараешься найти хороший способ спросить меня, вожделею ли я все еще Пэйнтера, потому что я такая девушка? Вечно гоняюсь за парнями?
Я закашлялась, чувствуя себя полной сукой, даже подумав об этом. Но в этом–то и была проблема – она уже некоторое время грызла меня, что было так несправедливо на многих уровнях, потому что Джесс изменила свои привычки. В основном. (Это «в основном» была та часть, которая вызвала беспокойство.)
– Возможно. Я заметила, что он отвел тебя в сторону, чтобы поговорить с тобой несколько минут во время переезда ...
– Я не могу решить, смешно это или оскорбительно, черт возьми.
– Смешно? – слабо спросил я. Джессика положила голову мне на плечо и вздохнула.
– Во-первых, я приняла временный обет безбрачия.
– Да, но ты никогда не говорила, как надолго, и даже ты должна признать, что ты чертовски импульсивна, – заметила я, решив, что теперь, когда мы начали обсуждение, я могу разыграть его. – Насколько я знаю, обет закончился сегодня.
– Хорошая мысль, – сказала она, поворачивая голову и улыбаясь мне. О, слава Богу. Она не слишком разозлилась. Но и на мой вопрос пока не ответила. – Не беспокойся. Я бы никогда не прикоснулась к Пэйнтеру, Мел, если бы он вообще был заинтересован, а это не так. И не только это, ты гораздо важнее для меня, чем какой-то засранец байкер. И я действительно работаю над всем этим импульсным контролем. Я знаю, что мне предстоит долгий путь, но на самом деле все идет очень хорошо. Признайтесь – драма сократилась, по меньшей мере, на двадцать пять процентов.
Я рассмеялась, чувствуя почти головокружение от облегчения. – Надо отдать тебе должное – я бы сказала, на тридцать. Тебе было бы лет сорок, если бы не инцидент с монтировкой.
Джессика вздохнула.
– Да. Это был не самый лучший момент для меня. Хочешь узнать секрет? – спросила она, отстраняясь, чтобы одарить меня злобной улыбкой.