Дерьмо. Может, она и не была человеком.
– Мы закажем два фирменных блюда, – сказал Гейдж, одарив ее одной из тех улыбок, от которых у женщин падают трусики. – Я бы также не отказался от кофе. Это был долгий день.
Она одарила его болезненно-сладкой улыбкой, и я вздохнул, жалея, что не вернулся в Кер-д'Ален к Мел.
* * *
К тому времени, когда официантка закончила принимать наш заказ – это заняло некоторое время, учитывая ее болтливость, – вишнево-красный «Мустанг» с откидным верхом подъехал к ресторану. Машина была красавицей, но именно водитель привлек мое внимание, когда она вышла на улицу, брюнетка с длинными волосами в темных очках. Темно-красная помада, бледная кожа ... Я не мог определить ее возраст отсюда, но, судя по этим изгибам, она не была подростком.
Затем она подошла к задней части машины и наклонилась, чтобы открыть багажник, четко очертив силуэт идеальной задницы, красиво обернутой в узкую юбку до колен с разрезом сзади.
– Черт возьми, – сказал Гейдж мягким голосом. – Кто это?
– Это Тинкер Гаррет, – сказала официантка, снова подкрадываясь к нам сзади. – Она владелица маленького чайного магазинчика напротив.
В ее тоне было что-то ехидное и гадкое. Мы с Гейджем обменялись взглядами.
– Не похоже, чтобы она владела чайным магазином, – сказал Гейдж, ведя ее вперед. Официантка фыркнула.
– Она переехала в Сиэтл после окончания школы, – сказала она. – Думала, что она горячая штучка. Потом муж бросил ее, и она приползла обратно в город. Ее магазин не может заработать достаточно, чтобы держаться на плаву – слишком малая проходимость здесь. Если хотите знать мое мнение, она что-то замышляет.
Гейдж взглянул на меня, и губы его дрогнули. Я наклонился к женщине, задавая следующий вопрос напряженным шепотом.
– Как ты думаешь, что она замышляет? – спросил я, широко раскрыв глаза. – Ты думаешь, это так ... гнусно?
Гейдж подавился кашлем. Мило. Сдерживание смеха, вероятно, убивало его.
– У меня есть кое-какие подозрения, – фыркнула она. – Знаете, она одевается как шлюха. И я слышала, что она иногда ездит на танцы в Элленсбург. Любит подбирать парней из колледжа. Как они это называют? Пума? Позор.
Гейдж отвернулся, плечи его затряслись.
– Рад это слышать, – серьезно сказал я. – Мы будем держаться от нее подальше.
– Так и сделайте, – ответила официантка, глубокомысленно кивнув. – Одному Богу известно, что она там продает. Держу пари, в этих конфетах есть наркотики. Марихуана.
Я снова посмотрел в окно, наблюдая, как идеальная задница Тинкер Гарретт дергается, когда она проходила мимо.
Почему-то не была похожа на наркобароншу. Пума? Я ничего такого не увидел.
Мелани
Неделя после несчастного случая с Чейзом была странной. Он выжил, но ему предстояло долгое восстановление. Все в городе казались мрачными и несчастными, хотя действительно собрались вместе, чтобы поддержать его. Там даже была группа детей, которые организовали вниз по улице от нас лимонадный киоск в качестве сбора средств. Иногда мне надоедало жить в Кер-д'Алене – это был небольшой город, и он не был таким захватывающим, как Сиэтл или Портленд, но когда что-то подобное случалось, мы все любили помогать. Кит даже организовала один из этих онлайн-благотворительных мероприятий, чтобы помочь с его медицинскими расходами.
Мрак усугублялся еще и тем, что я уже несколько дней ничего не слышал о Пэйнтере. Сначала я отправила ему пару сообщений, но остановилась, когда он не ответил.
– Ты думаешь, он потерял свой телефон? – наконец спросила я Джессику. Был вечер четверга, и мы соорудили себе уютное гнездышко в столовой. Во вторник она нашла старый стол и притащила его домой, чтобы показать мне, гордая, как ребенок, своим первым баксом.
Теперь он была так завален книгами, что вы бы никогда не догадались, что его не было здесь несколько месяцев назад.
– Да, я уверена, что он потерял свой телефон, – сказала она, агрессивно печатая на своем ноутбуке. – Он очень хотел позвонить – ну, ты знаешь, потому что у него такая замечательная история общения, – но он совершенно забыл, как пользоваться текстом, электронной почтой, социальными сетями или любым другим видом связи.
– Черт, ты не должна быть такой стервой, – огрызнулась я, глядя на нее. Она вздохнула, откидываясь на спинку стула.