— Мэллори, — тихо, но уверенно произнесла она, глядя в затылок девушки, — чтобы там ни было, тебе придется нам всем объяснить, что здесь творится.
— Отвали от нее, — тихо рявкнул Лэнгдон.
— Ты здесь не распоряжаешься!..
— Только дай мне повод и я… — с нескрываемой угрозой начал он.
— Хватит, — хрипло оборвала Майкла девушка, отстраняясь от его груди и оборачиваясь к Верховной, — вряд ли я смогу быстро это объяснить… Если вообще смогу.
…
С долгих уговоров Мэллори, Корделии, все же, пришлось позволить Лэнгдону войти в дом, хоть мужчину и чувствовал всю массу защитных заклятий, которой она молча попыталась от него отгородиться.
Не имея уже ни желания ни сил огрызаться, Майкл молча уселся в одном из кресел, прижав ладонь к лицу, всем своим видом показывая, что в дальнейшей беседе он принимать участия не собирался. Лишь изредка, Лэнгдон поглядывал в сторону Мэллори и остальных ведьм. Кажется, девушке решили устроить тотальную проверку на все возможные чары, под которыми та могла находиться. Даже в самую экзотичную магию им было поверить проще, чем в то, что их сестра добровольно могла держать антихриста за руку.
— Долго вы еще свои танцы с бубном собираетесь проводить? — не сдержавшись, устало спросил Майкл спустя час, — оставьте ее в покое.
Корделия явно была в замешательстве, а Миртл на нервной почве уже задымила своим вейпом всю гостиную до такой степени, что комната утонула в белом тумане с запахом ментоловой вишни.
— И что дальше? — тихо спросила Верховная, потерянно глядя на ученицу, сжимая ее холодные ладони в своих, — ты ведь знаешь, кто он, Мэллори. Даже если сейчас он ведет себя иначе, его природа, рано или поздно, возьмет свое.
Девушка, глядя на Верховную полумертвым взглядом, молча покачала головой.
— Я знаю, что вы мне не верите, — ответила она, — и я не жду сейчас понимания. У меня только одна просьба — дайте нам уйти. Обещаю, больше вы о нас никогда не услышите, а если вдруг я нарушу это слово, можете смело идти и пытаться меня убить за предательство Ковена.
— Уйти? — с едва уловимой улыбкой переспросила Миртл, глядя на Мэллори сверху вниз, — ты достаточно умна, дорогая, чтобы понимать, что далеко не от всех вещей в этой жизни можно так просто сбежать. А то, от чего бежите вы, боюсь, все равно вас настигнет.
— Мы убежали от того, чего вы и представить себе не сможете, — едва слышно проговорила девушка, — и можете не сомневаться, мы за это уже расплатились сполна.
…
Несколько недель спустя, в новостях было объявлено о пугающем происшествии, в котором многие углядели ни то предзнаменование скорого Страшного суда, ни то доказательства, что в городе появился чокнутый маньяк-убийца, что поехал крышей на религиозной почве.
В одном из наркопритонов Нью-Йорка, был найден труп, прибитый к стене сотнями грязных шприцов в форме перевернутого распятия. По показаниям следователей, жертва умирала не меньше семи дней, пока не скончалась здесь от обезвоживания и болевого шока. Никаких улик на месте преступления не было найдено, словно убийца растворился в воздухе, не оставив за собой следов. Впрочем, было в этом кошмарном преступлении и положительная сторона — полиции, наконец, удалось накрыть притон, что так долго умудрялся отмазываться от своей преступной деятельности вместе со своим владельцем Джейсоном Кларком, чей труп был похоронен после многочисленных судмедэкспертиз.
========== 50 ==========
Комментарий к 50
Все же, будем считать это еще одной главой) Эпилог будет следующим)
Снова оказавшись в мире, окруженным шумом и суетой, Мэллори и Майкл все сильнее стремились поскорей найти уединение.
Разговоры, толпы людей, пробки на дорогах — все вызывало раздражение и страшно давило на психику. Поставив точку в делах Ковена, они с Майклом на время перебрались в пригород Бостона — здесь находилась маленькая квартирка Мэллори, что досталась ей по наследству от бабушки и где она обитала, пока не переехала в академию.
Как и ожидалось, в первое время пришлось совсем туго. Мало того, что оба находились, мягко говоря, в подавленном эмоциональном состоянии, так теперь, к нему добавились еще и бытовые проблемы. Ни Майкл, ни Мэллори не привыкли сосуществовать в живом мире. Долгая изоляция сказалась на многих привычках и теперь, приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы перестроиться.
Но куда больше сложностей вызывало то, что с момента возвращения из Святилища, они так и не смогли заставить себя обсудить все случившееся. Боль от пережитого была слишком свежа, а у Мэллори, вдобавок ко всему, еще и затаилась обида на Лэнгдона. Головой девушка, конечно, понимала, что Майкл сделал все, что смог, но сердце отказывалось смириться с тем, что он позволил их дочери так просто исчезнуть из этого мира. Ее больше не существовало и ни одна магия не была способна вернуть девочку.
В итоге, оба сделали худшее, к чему можно было прибегнуть в подобной ситуации — промолчали, сделав вид, что ничего не произошло. По этой же причине, мужчина заметно замкнулся в себе, предпочитая теперь проводить большую часть времени в одиночестве и отвечая на все вопросы односложными фразами, а Мэллори, тихонько рыдала в подушку по ночам и всячески сторонилась любого физического контакта с Майклом, при этом пытаясь сохранять иллюзию, что все нормально.
Однако, вечно отсиживаться по разным углам, закапываясь в собственной боли они не могли себе позволить. Вокруг снова царила суровая реальность, где для ежедневного выживания требовалась покупка еды и оплата счетов. И все это медленно подводило их к тому, что на горизонте вставал вопрос поисков работы.
У Мэллори были кое-какие сбережения, оставшиеся после ее работы офис-менеджером в маленькой фирме, где она успела проработать пару лет после окончания колледжа. Но надолго их все равно не могло хватить. Здесь-то и пришлось столкнуться с первой и большой проблемой — у Майкла не было никакого официально оконченного образования, что уж говорить об опыте работы. Конечно, это было неудивительно. За десять лет жизни, никому из его опекунов не пришло в голову отправить антихриста хотя бы в среднюю школу.
Мэллори знала и видела, что Майкл и без ее намеков чувствовал себя весьма смущенным и даже униженным подобным раскладом. По большому счету, Лэнгдон ничего не умел и не был приспособлен к самостоятельной жизни в мире без апокалипсиса.
Но все же, как-то выкручиваться пришлось. Девушка практически сразу устроилась на первую попавшуюся работу официанткой в ближайшем баре. Майкл же, кое-как, смог найти себя в сфере копирайтинга. Его тексты отличались хорошим слогом — это Мэллори успела подметить еще в период своей жизни в Святилище, когда сталкивалась с отчетами Лэнгдона. К тому же, в подобной работе был еще один неоспоримый плюс — мужчина мог выполнять ее не выходя из дома. Пусть Майкл и не хотел признавать этого вслух, девушка замечала, что каждый новый выход на улицу он воспринимал как серьезный стресс. Похоже, что депрессия на почве недосказанности, все больше делала из мужчины социопата.
Впрочем, была еще одна причина, почему Майкл не хотел лишний раз высовываться за порог — культисты. В отличие от Ковена, который, пусть и со скрипом, но позволил Мэллори сложить обязательства, секта прислужников Сатаны продолжала донимать Лэнгдона всеми возможными способами. Они подстерегали его у дома, преследовали в метро и любом общественном месте, пытаясь завести с ним разговор. И если поначалу, мужчина просто пытался их игнорировать, то после их дальнейших выходок, у антихриста все сильнее начали чесаться руки избавиться от сектантов более радикальным методом.
Похоже, прознав про Мэллори, сатанисты сделали вывод, что девушка сильно мешает их повелителю, из-за чего, он так яростно отказывался вступать с ними в контакт. Все началось с того, что Мэллори, однажды, нашла в почтовом ящике дохлую, истекающую кровью крысу с вырезанным перевернутым распятием на спине.