— Хорошо. С эти разобрались. Как насчет взрослых? — спросила я. — Лидия и Диксоны, это ясно, а что с Алишей и Софией?
— Старушек из дома престарелых отметаем? — пошутил Рик, и я невольно улыбнулась в ответ. — Тогда это Джесси Андерсон, я, Лори, Морган, их матери, друг Мэдисон Трэвис, ну и школьные учителя и тренер в команде поддержки Алиши. У Лидии, кроме учителей, Диксонов и Кэрол Пелетье больше никого.
— Негусто, но это хорошо. Если мы никого не упустили. Сузим круг, Рик. Слушай, предлагаю опросить детей в школе, как я и решила, а вот со взрослыми нужно побеседовать неформально. Максимально аккуратно. Шейна привлекать к этому не стоит. Просто походи, пообщайся. Понял? — я выразительно посмотрела на Граймса.
Он кивнул.
— Разумеется, шериф Лернер. Служить и защищать.
— Иди уже, — я снова улыбнулась.
Если есть хоть малейший шанс найти Лидию живой, а через нее выйти на Софию и Алишу, видит Бог, я приложу все усилия. Если, конечно, эти похищения связаны между собой одним и тем же преступником.
Вздохнув, я направилась к машине судмедэксперта из Атланты, Дианы Монро. Я попросила, чтобы она приехала сразу же, как сообщили об исчезновении Лидии. Мы скрупулезно обследовали дом, где жила девочка, компьютера у нее не было, а самый простой их всех имеющихся смартфон пропал вместе с ней, а затем постучали в соседнюю дверь.
Диксон смерил меня непонятным взглядом, но даже не попросил продемонстрировать ордер. К своему удивлению на его кухне я обнаружила Кэрол Пелетье.
— Здравствуй, Доун, — тихо произнесла она, — как поиски?
— Пока ничего, — осторожно сказала я, обнаружив, что Диксон не отрывает взгляда от женщины, и на его лице выражение, которое не узнает только идиот. Или та, для которой это обожание ничего не значит. Кажется, он даже дышать перестал, торопливо изучая ее лицо, волосы, руки. В этот момент я подумала, что даже если он скрытый маньяк, то причинить такую боль женщине, от которой он без ума, он вряд ли смог бы, такое робкое счастье было на лице Дэрила Диксона, когда она поворачивалась к нему и что-то говорила. Но в расследовании важно только то, что покажут улики и свидетели. Мое мнение вряд ли что-то значит.
— Как жаль, — искренне огорчилась Кэрол, — я Лидию не так хорошо знаю, но она была хорошей девочкой, всегда вежливая.
— А пришли вы сюда, миссис Пелетье, чтобы… — осторожно начала я.
Кэрол странно на меня посмотрела.
— Просто пришла. А что, нельзя было?
— Шериф Лернер хочет сказать, что находится в доме подозреваемого в убийстве или похищении вашей дочери, миссис Кэрол, по меньшей мере странно, — раздался вдруг хриплый голос Дэрила, и я заметила, как по его лицу пробежала тень.
— Ты этого не делал, — покачала головой Кэрол Пелетье, но, очевидно, это прозвучало настолько неубедительно, что Дэрил хмыкнул, пряча от нее глаза, в которых отчетливо плескалось страдание.
Какого черта? Сначала Рик и Андреа, а теперь и эти двое? Или только я замечаю, насколько сильно Граймс запал на блондинку, а Диксон — на мать своей предполагаемой жертвы? Дед бы сказал, что у меня разыгралось воображение и нужно выпить чашку крепкого чая без сахара. Возможно, он был бы прав, но я привыкла доверять интуиции. А она подсказывала, что все это неспроста. Виновен Диксон или нет, но он точно имеет какое-то отношение к происходящему. Только вот какое?
========== Глава 4. Дэрил ==========
23 декабря 2005 года
Я увидел ее издалека. Она выбирала елочные украшения и так улыбалась, что у меня на сердце стало странно тепло.
— Ты чего застыл? — пихнул меня в бок Мэрл. — Бери пиво и погнали. Или что?
— Я думаю, может этих еще взять, ну, фруктов? — протянул я. Лавка с рождественскими игрушками была рядом с той, где обычно стоял зеленщик.
— Чего? — брат фыркнул. — Я эту дрянь в рот не возьму.
— А я — да, — словно во сне, я двинулся вперед, жадно разглядывая ее лицо, завитки темных коротких волос, спадающие на воротник синего жакета. Я, кажется, уже видел эту женщину, но понятия не имел, как ее зовут. Она была словно наваждение. Толком не понимая, что я делаю и зачем, я встал позади нее, делая вид, что рассматриваю помидоры и лук. Просто стоять так близко было невероятно приятно. Она придирчиво крутила рождественских ангелов, от которых во все стороны разлетались золотистые искры.
— Тебе чего, Диксон? — вырвал меня из задумчивости зеленщик. — Помидоры свежие, бери, не пожалеешь.
Я торопливо принялся перебирать красные и желтые кругляши, а когда взял что-то, она уже ушла. Я покрутил головой во все стороны, но женщина исчезла.
После я случайно наткнулся на нее в парке, уже летом. Она сидела на одеяле, а рыжеволосая девчушка бросала мяч то ей, то пацану того же возраста. Мужа поблизости не наблюдалось, но он точно был. У такой, как она, непременно должен быть муж. Который прикасается к ней, обнимает, спит с ней в одной постели. Который дал ей детей. Я немного полюбовался узкой спиной в белом сарафане и тонкой щиколоткой, а затем ушел, не оглядываясь.
20 сентября 2013 года
Я случайно узнал, что ее зовут Кэрол Пелетье. Мужа у нее нет, они в разводе, а ее рыжую дочь зовут София. Все это мне доложила соседская девчонка Лидия, которая теперь считала меня кем-то вроде, ну… отца наверное.
Ее мамаша была такой же ненормальной, как и мой отец. Девочке едва исполнилось четырнадцать, а на ней живого места нет. Только ступни, ладони и лицо остались чистыми, все остальное сплошь покрыто старыми и свежими рубцами от ударов. В один прекрасный день, захлебываясь рыданиями и истекая кровью, Лидия постучала в нашу с Мэрлом дверь, а затем без сознания рухнула на пороге. Когда я втащил ее в дом и увидел пропитанную кровью водолазку, меня охватила ярость. Я бы вытряс всю душу из этой жирной суки, ее мамаши, но Мэрл вызвал социальную службу. Тощая чернокожая дамочка забрала Лидию в больницу, а когда ее подлатали, она вернулась домой. Матери там не было — я собственноручно запихнул ее в автобус до Оклахомы.
Лидия теперь приходит почти каждый день. Она смешная — мы играем в скрэббл, города или подкидного, и она почти всегда выигрывает. Я стал покупать кое-какую еду, которую можно дать девчонке — сыр, йогурты, шоколад. А когда она сказала, что ей никто не готовит в школу ланч, пришлось освоить приготовление сандвичей. И вот тогда меня ждал самый приятный в жизни сюрприз — Кэрол работала в магазине с выпечкой. И теперь я мог видеть ее так часто, как мне хотелось. Я же покупатель, делаю ей выручку, а не просто так пялюсь. Она всегда о мной добра и приветлива, а я не могу глаз оторвать от ее розовых губ и тонких пальцев, которыми она протягивает мне сдачу. Ничего не могу с собой поделать.
Конечно, я и не мечтаю ни о чем… таком. Стараюсь не представлять, каково это — коснуться ее или чего-то больше. Понятно, что такая, как она, в жизни не посмотрит на реднека. Да и что я могу ей предложить? Работы у меня нет, школу закончил еле-еле, живу в родительском домишке с Мэрлом, который то траву курит, то приводит очередную шлюху. А Кэрол такая… такая чистая, красивая. Негоже ей даже знаться с таким, как я.
10 октября 2014 года
Весь Дэйд гудит, как растревоженный улей. Дочка Кэрол и ее подружка, черноволосая девчонка, пропали. По пути из школы. Я тут же предложил прочесать лес, может быть, заблудились, увидели какой-то цветок или косулю. Уж что-что, а следы я умею читать лучше, чем слова в учебниках. Вызвались половина мужчин городка, но в лесу не было никаких следов. Я теперь, когда хожу на охоту, ухожу все глубже — вдруг найду. Копы, ФБР — все оказалось бесполезно. Девчонки как в воду канули. Кэрол исхудала и побледнела, а еще ее волосы из темных стали серебристыми. Но мне и так нравится, она очень красивая. Но никто теперь не сможет возместить ей то, что у нее забрали.
Подозревали всех, даже меня допросили. Я честно рассказал, где был и что делал, меня видели в магазине в то время, как София и ее подруга вышли из школы. Но это не убедило мать черноволосой. Она смотрит на меня волком, а однажды пробралась в дом. Я ничего никому не сказал — понимаю, что ей нужно что-то делать. Не понимаю только, почему она выбрала меня мишенью. Я и близко к женщинам, тем более мелким, не подхожу. У школы не отираюсь, в парк не наведываюсь. Странная она, эта Мэдисон.