Незаметно вздохнув, избранница осмотрела зал, ожидая, когда все будут готовы. Эти галлюцинации, они… Они кажутся выдумкой лишь тогда, когда всё кончилось. А когда всё происходит, оно кажется более чем реальным.
Впрочем, люди в зале взялись за руки и ждут Аду. Девушка, видя это, начала тихую песню. В ней все её эмоции, которые должны достичь самих богов. Вслед за избранницей, всем известные слова подхватил и зал. Люди закрыли глаза и открыли душу. Песня заполнила собой весь храм и вышла наружу, устремившись к покровителям Иерихона. Молитва даёт возможность каждому хоть на некоторые мгновения позабыть о земных проблемах и обязанностях. Сейчас, медленно качаясь из стороны в сторону и напевая, можно расслабиться. Даже если боги их не услышат, людям всё равно станет чуть легче. Наверное, не так важно кому поклоняться, и существует ли что-то свыше, как просто верить во что-то.
Тем не менее, всё когда-то заканчивается: и плохое, и хорошее. И молитва не является исключением из этого правила. После этого люди начали понемногу расходиться, ведь всё закончилось. Девушка поднялась, смотря свысока на то, как зал постепенно пустеет. Одновременно становится тепло от того, что она сделала другим людям приятно, и грустно от того, что всё закончилось. Ведь для неё это не просто какая-то работа. Аде нравится делать другим людям приятно и помогать как-либо. В этом плане ей очень повезло быть избранницей.
Внезапно, из зала к возвышению подошла маленькая девочка лет четырнадцати. Она совсем как Ада когда-то, только ей повезло родиться в мире, который не видел ужасов войны.
— Госпожа жрица, — заговорило дитя.
— Что-то беспокоит, малышка? — избранница спрыгнула с возвышения и присела, смотря в глаза ребёнку.
— Госпожа жрица, а если верить, что папа вернётся, он же обязательно вернётся? — совсем наивно спросила девочка.
— Папа? — с каким-то недоумением переспросила Ада. Её отец умер что ли? Нет, не надо так думать о всём. Не у всех погибли родители. — А куда он ушёл?
— Папа сказал чтобы я была хорошей девочкой, слушала маму и ушёл. А куда — не сказал.
— Извините, — в ним подбежала какая-то женщина и поклонилась. — Извините за неудобства, мы сейчас уйдём, — она посмотрела на, по всей видимости, дочь.
— Мама, но я говорю с госпожой жрицей.
— Кира, госпожа Ада не жрица, а избранница. Пошли давай, — Ада же поначалу не знала, что сказать, а потом услышала знакомое имя и словно на несколько мгновений выпала из этого мира.
— Всё нормально, — придя в себя, девушка улыбнулась ребёнку и встала, уже смотря на её мать.
— Извините меня, что не углядела, — женщина опустила взгляд, чувствуя вину.
— Нет, всё действительно нормально. Я буду только рада помочь, — избранница перевела взгляд на дитя и снова присела, погладив её по голове. В это же время снова посмотрела на мать. — А что с отцом?
— Он… — лицо гражданской во мгновение стало печальным. — Солдат и… — ей тяжело говорить что-либо.
— Можете не продолжать, — грустно вздохнула девушка. — Мои соболезнования, я, к сожалению, понимаю каково это.
— Почему все грустные? — ничего не понимая, спросила маленькая.
— Ну… — Аде понадобилось время чтобы собрать мысли воедино. — Не бери в голову, Кира. Просто нам, взрослым, тяжело.
— Папе тоже тяжело? — эти глаза кристально чистые, не ведавшие ужасов этого мира. В какой-то мере избранница ей завидует, но почему так больно смотреть в них? Нельзя же просто так сказать, что отца больше нет.
— Ему очень тяжело, — девушка посмотрела на женщину, пытаясь читать по её выражению лица, что можно говорить, — ведь он очень любит и тебя, и маму.
— Тогда почему он не вернётся? — её картина мира совсем простенькая.
— Он сейчас не может, — Ада неловко почесала затылок и посмотрела ещё раз в глаза ребёнка. — К сожалению, не всё складывается так, как нам хочется.
— Даже у вас, госпожа жрица? — у дитя такое удивление на лице. Почему это всё свалилось на неё?
— Даже у меня, — тепло улыбнулась. — Твоему папе сейчас одиноко, но у тебя есть мама. Она тоже любит тебя. Дорожи этим и будь с ней. Наверняка, папа хотел бы чтобы вы всегда были вместе.
— Получается, вы не знаете, когда вернётся папа? — девочка опустила взгляд.
— Нет, даже мне многое неизвестно. Подними глаза, малышка. Всё будет хорошо.
— Вы не обманываете? — наивно спросила маленькая Кира, словно после таких слов её нельзя обмануть. Да, врать не хочется, но правда куда ужаснее. Ей не нужно это знать.
— Нет, всё будет хорошо. Если хочешь, можем зажечь огонёк.
— Огонёк? — заинтересовано переспросило дитя.
— Да, огонёк. Ты вложишь в него всю свою любовь и она вместе с огоньком достигнет самих богов, — пояснила Ада. — А они, если сумеют, то помогут тебе.
— Вы уверены? — спросила мать девочки.
— Почему бы и нет? — как-то легко ответила другим вопросом. Всё же дети такие хрупкие. Не надо их расстраивать лишний раз. А как Кира станет повзрослее, то сама всё поймёт. Да и будет в праве разгневаться на избранницу, которая так и не дала ответ. Но, опять же, пройдёт время и она поймёт всё сама. — Ну так что? — посмотрела на ребёнка.
— Давайте.
Девушка провела этих двух "гостей" в другое помещение. В нём сейчас никого нет, но с одной стены свисает несколько чаш, в которых горит красный огонь. Также ещё около десятка похожих пока пустые. Попросив немножко подождать, Ада открыла два небольших шкафчика. В одном находятся сосуды с маслом, в другом небольшие баночки с какими-то порошками, словно в химической лаборатории.
Избранница сначала налила масло в чашу, после чего положила пустой сосуд обратно и закрыла шкафчик. После же взяла три разных порошка. Открыла их и высыпала все три в в масло, перемешав деревянной палочкой.
— А теперь, будьте добры, зажгите это у того огня, — девушка указала на самую большую чашу, что находится на противоположной всем другим стене. Пока женщина пошла выполнять это маленькое поручение, Ада подняла под руки маленькую Киру.
— Вот, — подошла мать девочки с горящей красным палочкой.
— Благодарю. Теперь же дайте это своей дочери, — избранница слегка наклонила голову вперёд, чтобы лучше видеть лицо дитя. — Только осторожно.
Ребёнок взял палочку и девушка подошла ближе к чаше.
— Аккуратно подожги её. Хватает немного дотронуться до краешка, — пояснила Ада. После этого девочка поднесла к краю чаши горящую палочку и масло вспыхнуло таким же алым цветом. После этого избранница отошла и поставила дитя на пол. Забрала также огонь, который она всё ещё держит в руках. — Вот и всё, Кира. Теперь ты можешь идти домой, — вслед за этими словами девушка поднесла к горящей палочке вторую руку и сконцентрировалась. Вокруг пламени пространство словно начало искажаться, после чего ого угасло.
— Спасибо вам, но, наверное, не стоило тратить столько своего времени на нас, — сказала женщина, взяв за руку дочь.
— Поверьте, я не просто так потратила время. Надеюсь, тепло в сердцах будет вечным, а не как этот огонь, — улыбнулась Ада.
— Огромное вам спасибо, — женщина поклонилась.
— Удачи вам, — сказала на прощание избранница, смотря как мать с девочкой уходят сначала из этой комнаты, а потом и вовсе из храма, который опустел. Лишь один силуэт стоит у большого парадного входа, опираясь спиной на дверную рамку.
После того, как те двое ушли, силуэт подошёл ближе. Это Риза. Она всё это время была в зале, а сейчас зачем-то подошла к выходу, наблюдая за чем-то. Но, как в храме стало пусто, она устремилась к подруге.
— Что произошло? — с непониманием спросила адъютантша, окинув взглядом избранницу. — На тебе лица не видно. Да и бледная совсем.
— Эта девочка подошла ко мне и спросила, когда вернётся папа, а он мёртв, — прошептала Ада и обняла собеседницу, которая такого не ожидала. Впрочем, она уже привыкла к подобному и лишь обняла в ответ, легонько похлопав по спине. — Она ещё ничего не понимает, — так же тихо продолжила. — Я не хочу говорить детям, что их родители мертвы, — по щеке верной потекли слёзы.
— Даже не знаю что сказать, — призналась Риза. — Офицеры тоже не могут смотреть в глаза жёнам убитых товарищей. Я тебя, наверное, не пойму, но они должны.