Леон усмехнулся и поднялся. Война окончена. По крайней мере, здесь. Сейчас молодго лейтенанта волновал лишь один вопрос: «Кто остался в живых?». Совсем мало народу сейчас находится в храмовом дворе.
Скорпио. Марчело. Калиб. Фидело. Андре. Кардиф. Лютер. Марто. Каждый из них хотел жить. Но кому это интересно сейчас? Все рады, что хоть они выжили. А что будет спустя время?
Через пару лет эти жертвы забудутся, забудется страх, забудется боль. Тени покажутся лишь интересным приключением. Одно хорошо, никого из родственников этих солдат Леон не знал. В отличие от Уильяма, который дружил с Марто. Эти двое прекрасно знали друг друга, Уильям даже ходил в гости в родительский дом парня, пытаясь отговорить того идти в солдаты. Не смог. И что теперь он скажет этим прекрасным старикам, его родителям?
Леон поднял меч и пошел наружу. В долину Храма входили ополченцы во главе с Каспаром...
Эпилог, Берег Меча, день семнадцатый
Следующую неделю Леон сидел без дела в Пуэрто-Изабелле. Он просто не мог заставить себя делать хоть что-то. Сказывалась усталость, и физическая, и моральная.
Алькасар был доволен результатом сражения, но когда все отряды вернулись в город, то ему стало не по себе. Он рассчитывал, что потери будут максимум процентов сорок-пятьдесят. Но из инквизиторов и мобилизованных молукков вернулась лишь треть. Ранним утром в джунгли ушло семьдесят воинов, а в город вернулось всего лишь двадцать два человека. Восемнадцать инквизиторов и четыре дикаря шаганумби, большинство из которых были в отряде Чавеса.
Ему не повезло. Сначала все шло по плану - отряд сопровождал Мартинеса, отсек пару групп адских гончих, но после прохождения башни Торреса они двинулись вглубь в джунгли и встали на реке выше того места, где переходил Леон со своими людьми. Когда же началась заваруха в храмовой долине, из бывшей деревни молукков поперли Тени, которые сразу же нарвались на Чавеса. По словам разведчика, они минут десять держались, но потом в рукопашной погиб чака Бакир, и инквизитор принял решение уводить атакующих миньонов на север, в джунгли. Уходили они долго, сделали круг и вернулись лишь ночью через северные ворота города. Из отряда у него остался лишь он сам со своим помощником Санчо, да четыре дикаря, трое из которых были ранены.
Бодмера Леон увидел на следующий день - тот сидел на ящике возле дома коменданта, опираясь на палку. Был он вполне здоров и полон решимости уплыть на Фарангу с первым же кораблем. Тагана на своей спине притащил его вместе со всем снаряжением к городу. Но его труды были оправданы. Сразу же по прибытии к ним подошел Алькасар и потребовал отчета. Узнав, что случилось, комендант задумался и ушел к себе. Назавтра Тагане вручили свидетельство гражданина Пуэрто-Изабеллы. Первому из молукков.
Последним из джунглей вернулся Каспар. Ему удалось запечатать Кристальный портал, но потом заявил, что эта мера недостаточная и велел вдобавок заложить сооружение камнями, чем и были заняты ополченцы помимо сбора тел и снаряжения. Еще три дня искали останки солдат по джунглям. Позавчера все они были похоронены за городской стеной. Давали прощальный залп из мушкетов.
- Лейтенант.
Пришел Обель.
- Да?
- Там корабль на горизонте показался.
- Хорошо, сейчас иду.
Судно прибыло спустя час. Сразу, едва подали трап, с него сошел весьма бодрый Азуро и направился к Алькасару. Еще спустя час объявили построение на плацу. Леон впервые за последние несколько дней одел свой синий плащ и кирасу. Собрал по городу отряд. Хотя...
Даже выстроившись в одну шеренгу, отряд лейтенанта Леона не представлял из себя ничего впечатляющего. Пять измученных людей в потрепанной форме, один из которых опирается на костыль. Больше ничего. Ровно как и большинство стоящих сейчас по стойке «смирно».
Мартинес построил своих в две шеренги, но выглядели его солдаты ничем не лучше, чем Леоновы. О Чавесе и говорить нечего. Лишь на комендантский отряд Бенито можно было полюбоваться. Они единственные в тот день не понесли потерь. А сам лейтенант Бенито был, кажется, доволен - ведь провести такую бомбардировку, как в тот день, не каждый день дают. Леон помнил, во что он превратил дорогу. Воронка на воронке, сваленные деревья, в одном месте обрушилась скала. Довольно неприятное зрелище.
Перед строем сначала встал Алькасар (который в кои-то веки надел форму) и Азуро. Комендант дал команду «вольно» и сделал шаг назад. Азуро внимательно осмотрел строй и начал:
- Уважаемые бойцы! Солдаты! Воины! То, что вы должны были сделать, казалось невозможным, но вы сделали! Весь мир благодарен вам.
Потом он понес какую-то муть о священном долге Инквизиции. Ха. Самого его, небось, под ружье палкой не загонишь. Потом стал говорить по делу - стали награждать. Награждение было совсем не веселым - за каждой серебряной медалью Инквизитора (которые получили все лейтенанты, участвовавшие в операции) и золотой монетой, розданной солдатам, скрывалась людская кровь. Кровь погибших друзей. Но трепать серебряный кругляш, прицепленный к портупее, лично Леону показалось приятно.