Через площадь стоял оружейный магазин Альваро, на которого работало двое кузнецов - Оскар и Уолтер. Кузнечный горн был потушен, видимо, клиентуры немного. Леон вместе со Скорпио пошли дальше по улице, к маяку. Через открытую дверь лавки алхимика была видна небольшая очередь - Гарт наверняка весь запыхался. Изможденные голодом Кальдеры, нервотрепкой побега из Старого Света, морским путешествием в тесном трюме, беженцы часто болели и старались как-то поддержать свое здоровье. Интересно, подняли ли цены, или же наоборот, сбросили?
Инквизиторы спустились к морю. Вдруг как-то резко захотелось отдохнуть, да не так, как в казарме. Захотелось выпить кружку чего-нибудь, поговорить, поесть вкусностей. Самое ближайшее для этих целей место - лавка Эстебана, старику часто хотелось поговорить о временах своего могущества. Леон и Скорпио подошли к темной двери, постучались и вошли.
Фаранга, вечер и ночь дня третьего
Эстебан стоял за пюпитром и читал какую-то книгу. Заметив посетителей, он слегка скривился и спросил с издевательскими нотками в голосе:
- Что господам инквизиторам угодно?
- Дон, мы практически только что прибыли из Кальдеры и просим вас дать нам что-нибудь поесть. Мы в долгу не останемся, - Леон с удовлетворением заметил, что старик улыбнулся. Ему понравилось почтение со стороны бывших врагов.
Эстебан скрылся за перегородкой и стал греметь посудой. Скорпио глянул на Леона с удивлением:
- Почему Дон?
- Погоди, узнаешь скоро. Если хочешь, чтоб он рассказал, намекни ему об этом. Только мягко.
Кальдерский стрелок ухмыльнулся. Эстебан вернулся и спросил:
- У меня есть вино, грог, пиво. Вам что больше нравиться?
- Дайте что-нибудь на вроде ягодного или фруктового напитка. Мы на службе.
Старик понимающе кивнул, вновь удалился за перегородку и вернулся с подносом, на котором стояли две глубокие тарелки и три больших кружки.
- У меня вообще-то не таверна, но путников усталых я всегда накормлю. Что, казенные харчи уже не те?
- В том то и дело, что те. Те же самые, что и год, и два назад. Хочется разнообразия.
- Ну, этого-то у меня найдется. Вот, мясо по рецепту моей покойной жены. Чего-чего, а это она делать умела... Ну, давайте по глотку за память о ней.
Все выпили. В кружках инквизиторов был кисловатый напиток из диких ягод, а у Эстебана, судя по запаху, ром или что-то вроде этого. Сделали еще по глотку.
- Ну, как обстановка на материке?
- На материке практически больше ничего нет.
- Значит, все погубила доблестная Инквизиция. Все ... .
- Скажите, - заговорил Скорпио, чтобы сменить тему. - Я вот здесь, на острове, недавно. Почему вас называют Доном?
- А твой приятель разве тебе не сказал? - старик малость удивился.
- Нет.
- Ну ладно, расскажу. У вас время-то есть?
- Да, есть, - ответил Леон, думая, что хорошо бы вернуться до полуночи в казармы. Взыскать за это не взыщут, все-таки первый день в городе, но напоминать будут при любом удобном случае.
Дон откинулся, чуть ли не залпом выпил всю кружку и начал речь:
- Ну что сказать-то? Я ведь, вроде как, потомственный глава не только Харбор-Тауна, а всей Фаранги. И ведь всех все устраивало. Законы всем нравились, я ведь, - заговорил он громче. Видать, пьянел он очень быстро. - Я ведь всех жителей города в лицо знал! А что с Белыми мантиями?! Приперлись, Мендоса меня чуть лично не повесил, зараза. Эх, не надо бы мне пить, - сказал Эстебан, осматривая невесть откуда взявшуюся в его руках бутылку грога. - Я ведь всю жизнь терпеть не мог вот это, просто вкус не переносил, - он щелкнул ногтем по бутылочному стеклу, достал пробку и глотнул. - А на старости, как жена умерла, че-то начал. Вот сижу, смотрю на её портрет - еще до Мендосы попросил Нельсона нарисовать - и не понимаю. Особо она мне ничего в жизни не давала, но не стало - и что же?
Действительно, и что же?
Судя по выражению лица Скорпио, он уже начал раскаиваться в том, что спросил. Видимо, наступил Дону на больную мозоль. Сам Леон не ожидал, что это тот самый человек, которого до прихода Мендосы с его людьми как огня боялся весь остров, что это тот самый человек, который несколько месяцев сидел в болоте, который собрал вокруг себя и удерживал в повиновении таких отморозков, каких даже Беппо, всю жизнь водящийся с такими компаниями, побаивался и не убирал далеко от себя оружие даже ночью. По всему острову ходили слухи, что Эстебан любого порвет за золото, а что оказалось? Золота и влияния своего он лишился. На сбережения купил домик, переоборудовал его в лавку, платил высокие налоги, хотя особым спросом его магазинчик не пользовался - все боялись тогда еще Белых мантий, хотя и бояться-то особо было нечего. Что же сломило железного Дона? Смерть жены.