Фрида Брунхель глянула на центральную часть стола, где появлялись и исчезали какие-то голографические знаки и символы. Затем внимательно посмотрела на парня.
— Вижу, что ты не врёшь. Надеюсь, так будет и дальше.
— А зачем нам врать? Мы простые законопослушные туристы из России.
— То, что вы из России, я уже в курсе. А вот на счёт всего остального — не знаю.
В парке, когда вы отключились, вас обыскали на предмет наличия оружия и карт личности, но кроме платёжной карты, старых денег и древних смартфонов больше ничего не нашли. Поэтому, начнём с выяснения ваших личностей.
— А может, сначала вызовем Российского консула? — предложила Майя. — Мы имеем на это право.
— Ха, нашла, что вспомнить, — ухмыльнулась рыжая Фрида. — В Евросоюзе права имеют только её граждане в зависимости от класса и официально зарегистрированные туристы. А вы кто такие?
Назовите свои имена и фамилии.
— Валентин Лукьянов.
— Майя Плисецкая.
— Ты врёшь, — сказала полковник Брунхель, подозрительно взглянув на девушку. — Частично врёшь.
— С чего вы это взяли?
— Ты что, милашка, никогда раньше не была в полиции?
Детектор лжи, встроенный в столешницу не ошибается. Так что не пытайся меня обмануть. Я этого не люблю.
Поджав губы, Майя нехотя ответила:
— Как скажите. Мне скрывать нечего.
— Назови свою фамилию.
— Гришина.
Фрида Брунхель кивнула, и продолжила допрос задержанных.
— Место вашего жительства?
— Россия, город Великий Новгород, — ответил Валентин.
— Аналогично, — сказала девушка.
— Дата вашего рождения?
— Семнадцатое марта тысяча девятьсот девяносто третьего года, — ответил Валентин с чуть заметной издёвкой.
— Седьмое августа тысяча девятьсот девяносто пятого года, — тем же тоном объявила Майя и затаила дыхание в ожидании бури эмоций со стороны рыжей Фриды.
Однако, полковник Брунхель спокойно приняла их слова, даже не удивившись сказанному, и некоторое время к чему-то прислушивалась, глядя в стол.
Наконец, её глаза стали осмысленными, а губы растянулись в подобие улыбки.
— Ну, что ж, я вас нашла в архивной базе Российской Федерации.
Вы действительно жили в Великом Новгороде, но в сентябре пятнадцатого года внезапно и совершенно бесследно исчезли. Как сквозь землю провалились. Так говорят у вас на родине. Но с тех пор вы почти не изменились.
— И что из этого следует? — ненавязчиво поинтересовался Валентин.
— А то, что вы можете быть не только сообщниками традиционалистов, но ещё и русскими шпионами!..
Майя невольно расхохоталась, представляя себя тайным агентом России.
— Вы смеётесь над нами? Какие ещё шпионы?
— Тут нет ничего смешного, — парировала Фрида Брунхель, чеканя слова, будто забивала гвозди. — Первый сигнал о вашем появлении в городе мы получили ещё вчера вечером от ВИТОСов ресторана «Розовый фламинго». Вы показались им достаточно подозрительными.
В тоже время у нас не было никакой информации о вашем прибытии в Кёльн, хотя мы отслеживаем всех туристов. Вас не видели ни в аэропорту, ни на вокзалах наземного транспорта. А это уже серьёзно.
Второй раз мы засекли вас под кольцевой автодорогой возле бара «У Марка», и даже получили видео вашей бурной ночи в номере подземной гостиницы. Запись была интересной, но очень немногословной.
Кстати, Валентин, ты уже определился с личной сексуальной ориентацией? Кто же ты на самом деле, гей или би?
— Я?.. — встрепенулся парень и, после секундной заминки, твёрдо ответил: — Я самый обычный русский мужик, то есть гетер, или ненормал, по вашему определению. И никем другим я больше быть не собираюсь!
Он искоса посмотрел на Майю и заметил её одобрительную улыбку.
— Очень жаль, — разочарованно хмыкнула рыжая Фрида. — Не люблю обычных геттеров, поскольку сама давно в классе бисексуалов. А то могли бы поразвлечься после допроса на нарах одиночной камеры. Это иногда так заводит…
— Нет уж, спасибо. Мне как раз больше нравятся обычные девушки.
— Ну ладно, продолжим, — отрезала полковник Брунхель, возвращаясь к основной теме разговора. — На чём мы там остановились? Ах, да…
Когда вы отправились на такси кататься по всему Кёльну, мы установили за вами слежку, и задержали вас в саду любви, в момент переговоров с активистами молодёжного сектора традиционалистов. А то, что вы приехали в парк незадолго до их атаки, это для нас был определённый знак.