Они вошли в дом, Грип встал и вложил меч в ножны. — Пелк, — проговорил он вполголоса, дождавшись, когда закроется дверь. — Дядя моей жены неприятный тип, но убивать его на пороге имения было бы неразумно.
Она оскалилась. — Грип Галас, я потеряла веру в разум. И лучше вам не знать всех моих резонов. — Она как будто содрогнулась, стряхивая жажду крови. — Однажды я убью его, сир. Понимайте это и не стойте на пути.
Грип чуть сощурил глаза. — Его головорезы порубят вас в куски.
— Будет уже не важно.
— Капитан Келларас возразил бы.
Пелк нахмурилась. — Я забывчива.
— Забыли любовь?
— Нет. Забыла, что кому-то есть до меня дело.
Он всмотрелся в нее и снова предложил руку. — Не пойти ли на поиски моей жены?
Хиш Тулла была в комнате рядом со спальней хозяев, слуги помогали ей снять доспехи. Вид Грипа и Пелк прогнал тяжелые тучи с лица, она громко вздохнула. — Уже начала гадать, когда же…
Грип Галас поспешил перебить Пелк, переводившую дыхание для доклада: — Любимая, нас изгнали с поля.
— Что?
— Лорд Аномандер запрещает нам сражаться. Похоже, твой дядя все же поведет домовых клинков.
— Не позволю…
— Ты ранишь его.
— Он ранит нас!
Грип кивнул: — Да. Он такой. Обиделся, когда я вернулся — сильнее, нежели я ожидал. Меня прогнали, словно приблудного пса. — Он вдруг улыбнулся. — В этом есть некая свобода.
Хиш Тулла окинула мужа взглядом и обратилась к Пелк: — Верность моего супруга сражена еще до начала битвы. Что имеете сказать?
— Чуть не убила вашего дядю, миледи. Но ваш муж помешал.
— Еще?
— Лорд Аномандер взял под команду дом-клинков Драконуса. По сигналам из Цитадели, Легион Хастов идет прямо в долину Тарн. Пора собираться и выезжать из города.
— Лорд Аномандер командует? Не Сильхас Руин?
Пелк пожала плечами. — Если он еще не объявил, то объявит. Миледи, Первый Сын отвергнет Мать Тьму.
Тут Грип Галас обернулся. Потрясение заострило черты его лица.
Пелк продолжала: — Если лорд отверг вас, то лишь потому, что желает сохранить ваши жизни. Да, они ему нужны. Там будет волшебство. Нас может ожидать полнейшее истребление.
— Но наша честь! — воскликнула Хиш Тулла.
Пелк скривилась. — В новой войне магий, миледи, чести не будет. Уважение умирает на расстоянии, убийство делается абстрактным. Битва станет рутинной работой, слишком быстро оконченной. Лишь вороны будут рады. — Она опустила руку на эфес. — Все мое мастерство, жизнь, отданная фехтованию — клятвы сохранить жизнь учеников — все стало бессмысленным. Если смерть может разить без разбора, мы поистине пали. Впереди будущее, в котором умирает дух. В последний день мне не будет о чем жалеть. — Она глянула на Грипа. — Полагаю, Келларас соединится с моей горсткой праха, так что не корите меня, Грип Галас.
Ни Грип, ни Хиш Тулла не нашлись с ответом.
Пелк кивнула: — Что ж, с вашего позволения я вернусь к дяде и сообщу, что он получил командование.
— Следите за битвой, — сказала Хиш Тулла, но тон ее был пустым, ледяным. — Вы назначаетесь его заместителем. Позаботьтесь, чтобы он понял.
— Да, миледи. Случись измена, зарублю его в тот же миг.
— Вряд ли, — ответила Хиш Тулла, подзывая слуг, чтобы снять доспехи, — Венес Тюрейд питает сомнения в вашей решимости. — Она повернула голову к мужу. — Что скажешь, любимый? Не поехать ли в западную крепость?
Грипп нахмурился. — Ты отказываешься от ответственности?
— Он любит нас слишком сильно, не так ли? Мы уедем, покрытые ранами свободы. — Она пожала плечами. — Путь следования будет заметен по кровавым пятнам. Пелк, держите рядом Рансепта.
— Конечно, миледи, если окажется возможным…
— Я сказала «рядом», Пелк. В нем есть волшебство куда более древнее, чем изобретет любой Хунн Раал.
— Рансепт?
— Он тряс, Пелк. Отрицатель, если вам нравится это определение. Более того: прежде он жил среди Бегущих-за-Псами. У него особенная мать. Держите его рядом, Пелк, ибо я желаю увидеть вас снова.
Пелк поклонилась.
Хиш Тулла сказала мужу: — Ты выполнил просьбу Келлараса. Привел лорда Аномандера в чувство. Больше он тобой не командует.
— Да, любимая.
— И никогда больше.
Он кивнул.
Пелк покинула комнату, ощущая себя довольной, словно навеселе. Что бы ни принес день, любовь выживет. Она понимала лорда Аномандера, его недовольство возвращением Грипа. В их случае честь проиграла битву, но достаточно и простого приличия.