— Не надо, — его голос был ледяным
К счастью, она знала, когда отступать, ее мягкие розовые губы плотно сжались в хмурой гримасе.
— Я должен показаться на мостике, — сухо сказал он, отворачиваясь от нее. — Ты достаточно умна, чтобы знать, что тебе нельзя выходить за пределы моей комнаты. Пожалуйста, не влезай в неприятности, чтобы мне не пришлось спасать тебя из тюремных камер, потому что я рискну всем, чтобы спасти тебя.
— Да, господин, — с иронией ответила она, окидывая взглядом его облаченную в форму фигуру. — Не волнуйся, Зал. Я никуда не пойду.
Зал выскользнул из комнаты, странная пустота заполнила его, когда он оставил свою прекрасную Серу позади. Часть его хотела открыть ей все, но сейчас было не подходящее время.
Он затеял очень опасную игру с этими кордолианцами, и ему нужно оставаться начеку. У него было то, чего они хотели, и это давало ему силу, но он должен был постепенно втянуть их в свою ложь.
Алерака было легко обмануть.
А вот генерал Дэган — совсем другое дело. Его не так легко одурачить, но Зал чувствовал его слабость. В отличие от Тарака, Дэган простой солдат — он командовал своими войсками дистанционно, редко покидая планету. Тот факт, что он явился сюда, в Девятый сектор — признак того, что империя в отчаянии.
А отчаяние ведет к ошибкам.
Ему придется использовать все свое остроумие и хитрость, чтобы убедить этих кордолианцев покинуть Землю и отправиться за Станцией звездного флота, и генерал Тарак собирался оказать ему большую помощь, чтобы убедить их.
Тарак начал выводить свой флот со станции и приказал окружить Землю. Если бы Дэган увидел, что станция флота не охраняется, он не смог бы устоять перед соблазном захватить такой огромный приз.
Зал шагал по узким коридорам, направляясь в сторону мостика. Он предполагал, что у «Риствала V» будет такая же схема, как у «Безмолвия», так как Тарак сказал, что оба корабля смоделированы по одному и тому же прототипу.
Солдаты, мимо которых он проходил по коридорам, смотрели на него пустыми глазами, кланяясь в знак приветствия.
Зал проигнорировал их, и по его коже побежали мурашки. Ступив на борт «Риствала V», он почувствовал себя так, словно вернулся в империю с ее мрачными, болезненными воспоминаниями.
Империя — это смерть.
Она забрала у него две драгоценные души и еще миллиарды из девяти галактик.
Зал прошел мимо жилых помещений и обнаружил, что стоит у края, глядя вниз на командный центр военного корабля.
Он стоял в похожем на пещеру зале, за которым тянулся узкий мостик через сердце «Риствала V». Зал пошел вперед, убедившись, что его шаги слышны, и посмотрел вниз. Генерал Дэган сидел в командирском кресле, глядя на серию голографических экранов. Его подчиненные собрались вокруг него, наблюдая за потоком данных.
Они одновременно посмотрели на Зала.
Он взглянул на них с ледяным выражением лица, не говоря ни слова. Дэган резко повернулся в кресле.
— Заликейн. — Его низкий голос эхом разнесся по всему залу. — У тебя есть информация для нас.
— Дэган. — Зал некоторое время смотрел на него, пытаясь вспомнить искреннего молодого командира, друга его отца, который относился к нему с любовью, когда он был ребенком. Этот воин давно ушел. На его месте был хладнокровный, циничный солдат.
Дэган выглядел усталым.
Зал перегнулся через балюстраду и повысил голос:
— Я не доверяю тебе, Дэган, и уверен, что ты не доверяешь мне. Что мешает тебе взять мою голову, как только ты получишь необходимую информацию?
— У меня есть указ императрицы, приказывающий мне вернуть тебя живым. Твоя мать нуждается в том, чтобы ты был рядом с ней. Ты хочешь увидеть ее, Заликейн?
Нет! Первым его побуждением было отказаться. Но это вызовет подозрения. Он медленно кивнул, и Дэган вывел на экран голографическую проекцию.
Его мать уставилась на него в ответ. Этот образ был шоком для его организма. У Зала пересохло во рту, и он крепко вцепился в балюстраду.
Ненависть захлестнула его.
Гнев чуть не заставил сорвать металлические перила с креплений.
На него уставилась пара знакомых темно-красных глаз. Лицо императрицы Вионн было спокойным, почти безмятежным, но в ее глазах горела смертельная смесь силы и безумия.
Зал увидел в ней свое отражение. Сходство было несомненным.
Но его мать постарела с тех пор, как он видел ее в последний раз. Морщины на ее бледной серебристой коже стали глубже, а в волосах появились черные пряди. Она все еще была пугающе красива, но время медленно утверждало свою власть, отнимая у нее молодость.