То же мнение высказал и глава «Дженерал моторс» Том Мерфи, который не мог даже вообразить тогда, что его собственный преемник через 30 лет будет умолять Вашингтон о гораздо большей сумме — однако история повторится снова: нежелание президента помочь, скептически настроенный конгресс, падение продаж, прохладное отношение прессы и общественности. Вот только счет в 2009-м будет в 50 раз больше.
Однако, разумеется, никто не предвидел этого в ноябре 1979-го, когда отчаявшийся совет директоров «Крайслера» снял Риккардо с должности, заменив его 55-летним Ли Якоккой, год назад с позором публично уволенным из «Форда». Более десяти лет Якокка был правой рукой и наиболее вероятным преемником Генри Форда II — но, как выяснилось, двум этим эго было слишком тесно даже в такой большой компании, как «Форд».
После увольнения из «Форда» Якокка стал правой рукой Риккардо в «Крайслере». Как Якокка позже признался, он никогда бы не сделал этого, если бы знал, насколько плохи были дела компании. Около 80 тысяч непроданных автомобилей «Крайслера» стояли под Детройтом в «банке продаж» (как политкорректно назывались стоянки-склады, на которых сиротливо пылились машины, собранные не под заказ от дилеров). Это была настоящая управленческая катастрофа.
Но нет худа без добра, и кризис хотя бы способствовал взаимопониманию между автопроизводителем и СРА. Они объединились для лоббирования, и в конце декабря 1979 года конгресс был вынужден принять Закон о гарантии кредита компании «Крайслер». Государство согласилось выступить поручителем при выдаче «Крайслеру» заемных средств от частных кредиторов в размере до 1,5 миллиарда долларов, — но лишь при условии соблюдения компанией весьма строгих требований. В том числе продажи корпоративных самолетов. (Они были особенно бросающимся в глаза символом неумеренной роскоши — «Большая тройка», к сожалению, так и не усвоит это даже через 30 лет.) «Крайслеру» также пришлось пойти на поклон к СРА, частным банкам и иным организациям.
Профсоюз дал согласие (хотя и не без ропота в его рядах). Однако банки оказались еще неуступчивей. Уговорить их удалось лишь через 6 месяцев усилий и отчаянных переговоров, когда «Крайслер» уже практически оказался без средств. 1 апреля 1980 года, когда в переговорах наступил очередной переломный момент, молодой финансовый директор «Крайслера» Стив Миллер, пригласив банкиров к себе в кабинет, объявил, что «Крайслер» подал заявление о банкротстве. Гости его так и замерли, и тогда Миллер с улыбкой напомнил им, что сегодня день дурака.
В итоге только благодаря исключительному упорству Якокки и дерзости его подчиненных «Крайслер» получил все скидки, льготы и кредиты, и Америка первый раз увидела, как автомобильную компанию выводят из кризиса. Известный фолк-музыкант Том Пэкстон увековечил это событие в песне под названием «Назовусь я Крайслер Том». Был в ней и такой куплет:
ГЛАВА 5
«ХОНДА» НА КУКУРУЗНЫХ ПОЛЯХ
Губернатор Джеймс Э. Роудс, видная политическая фигура штата Огайо, был политиком старой закалки и любил масштабные проекты. Однажды он предложил построить мост через реку Эри от Кливленда до Канады, чтобы подтолкнуть торговлю — это была одна из немногих его идей, не воплотившихся в жизнь. Вся его политическая карьера прошла под одним девизом: «Рабочие места и прогресс».
11 октября 1977 года Роудс устроил в капитолии штата пресс-конференцию, на которой объявил, что в Огайо будет построен новый завод зарубежной компании, который создаст новые рабочие места (хотя на начальном этапе их будет менее сотни). Японская «Хонда мотор компани», сказал губернатор, откроет мотоциклетный завод под Мэрисвейлом, примерно в 35 милях к северо-западу от Колумбуса. Роудса, стоявшего рядом с улыбающимися представителями «Хонды», спросили, не планирует ли «Хонда» расширить производство и начать производить в Огайо и автомобили. «Ну, меня бы это не удивило, — ответил словоохотливый губернатор. — Сами знаете, япошки не дураки». Все напряженно замерли, но Роудс, сообразив, что сказал не то, добавил: «Вы, конечно, поняли, что, говоря „япошки“, я имел в виду „рабочие места и прогресс!“» Публика облегченно рассмеялась.[34]
34
Губернатор на ходу расшифровывает «jap» (япошка) как собственный лозунг «Jobs and Progress».