Именно тогда дивизионные разведчики прислали генерал-майор Зану снимок командира той вражеской группы. Зану вывел на большой экран своего командного модуля электронное изображение командира вражеского взвода и долго всматривался в его лицо. На изображении он увидел лицо очень молодого, безусого гуманоида — молокососа. Командир дивизионной разведки тихим голосом пояснил своему генералу, этот гуманоид землянин, имеет чин «лейтенанта» и командует специальным подразделением для особых поручений командира добровольческого батальона из поселения Младене. Через короткую паузу этот же вьедский майор разведчик осторожно добавил, что основной боевой задачей взвода землян было отвлечь внимание вьедских сил от всего того, что происходит в Младене. Этот лейтенант молокосос должен был своим взводом нанести такой удар по противнику, чтобы позволить своему батальону и гражданскому населению Младене эвакуироваться и уйти в укрытия, созданные в глубине этого большого лесного массива.
Генерал-майор Зану никак не отреагировал на последние слова своего дивизионного разведчика. В тот момент он все еще переживал свой позор, а также бегство нагишом из горящего дома на глазах своих десантников. Сообразив, что майор разведчик его полностью проинформировал по интересующему его взводу землян и их командиру, Зану вскользь приказал, чтобы поселение Младене и его население было бы утилизировано в соответствии с существующим порядком, а земной добровольческий батальон был бы уничтожен ударом из космоса.
Совет Апровель оказался к месту, лейтенант Панин покинул свой окоп, сначала ползком, а затем на карачках начал перебираться вглубь леса. Уже на первых метрах он почувствовал, что местность понижается, между кореньев деревьев стала просачиваться влага, с каждым шагом ее становилось все больше и больше, пока впереди не появилась заболоченная лужайка. Никита слышал за собой треск веток и постоянный орлиный клекот. Это рептилии, преследуя его, переговаривались между собой о том, куда мог направиться беглец, скрываясь от их преследования. Увидев лужайку, он, не задумываясь ни на секунду, решил ее перейти, но на первом же шаге ухнул по самый пояс в бочаг с водой и тиной. Дно бочага оказалось крепким, поэтому у него не заняло много времени выбраться из него. Быстрым шагом Никита обошел заболоченную лужайку и спрятался в кустах на ее противоположной стороне. Он приготовил карабин, в котором оставалось пятнадцать выстрелов, стал ожидать появления рептилий.
Ждать долго не пришлось, вскоре синие мундиры, их было очень много, не менее взвода, замелькали между деревьев той стороны лужайки, где он только выбирался из бочага. Эти синемундирные рептилии отличались от своих собратьев, десантников в мышиного цвета мундирах, тем, что они не имели такую, как гекконы десантники, военную подготовку и меньше принимали участие в боях с гуманоидами. Но, что у них не отнимешь, так это ослиное упорство и настойчивость, если уж они начали преследовать какого-либо беглеца гуманоида, то не останавливались до тех пор, пока его не ловили.
Вот и сейчас, эти синемундирные болваны вывались из леса и чуть ли не шеренгой выстроились у края заболоченной лужайки. Но Никита не спешил стрелять, энергосгустков было мало, он так же ощущал, что сейчас было не время для открытия огонь. Он хотел понаблюдать за тем, как рептилии начнут вести себя, чтобы переправиться через лужайку.
Она оказалась права и в этом случае, эти вьеды явно боялись пересекать эту лужайку, они стояли на берегу и о чем-то своем клекотами на орлином языке. Затем, видимо, по приказу своего офицера всей этой шеренгой двинулись через лужайку. Они безбоязненно прошли несколько шагов, по колено, погружаясь в воду. Но вот первая рептилия со страшным клекотом рухнула в болотный бочаг. И тут же с еще более страшным клекотом вылетела из него и, волоча за ремень лучевую винтовку, стремглав, понеслась к берегу. Вслед за этим случаем в бочаг попали еще несколько синемундирников, и все они вернулись на берег, категорически отказываясь снова идти на лужайку и ее пересекать.
Посматривая в снайперский прицел отцовского карабина «Сайга 700», Никита разыскал вьедского офицера, тщательно прицелился и вдребезги разнес его голову. Синемундирные рептилии немного посовещались, положили тело убитого командира на носилки, развернулись и отправились в обратную сторону, они, видимо, решили больше не воевать на этой местности.
А Никита, перекинув ремень карабина через плечо, продолжил углубляться в лесной массив. По дороге он увидел еще одну крадущуюся фигуру, присмотрелся и узнал в ней рядового Петра Градова, самого молодого бойца его взвода. Ему совсем недавно исполнилось шестнадцать лет, а до этого он всем говорил, что ему уже семнадцать. Никита негромко окликнул Петра Градова, тот обернулся, кивнул головой, но тут же прижал пальцы к своему рту. Этот жест означал, что враг близко и следует хранить молчание. Никита, молча, снял карабин с плеча и, пригнувшись, на слегка согнутых в коленях ногах подошел к рядовому бойцы.
Посмотрев через плечо Петра Градова, Никита понял, что несколько преждевременно радовался тому, что, якобы, сбил со следа своих преследователей. Впереди разгружались планетарные шаттлы, по транспортным аппарелям трусцой спускались рептилии, и их было очень много, даже слишком много на двоих человек, которые остались из всего его взвода в тридцать человек. Рептилии разворачивались в бесконечные цепи и ими начали охватывать центр леса, в котором царствовали одни болота. Они не шли в болота, а оставались на их берегах, по периметру через равные интервалы выставляли посты с крупнокалиберными пулеметами, через которые практически было невозможно прорваться. Караульные этих постов открывали огонь из пулеметов на любой шорох или шевеление травы в болотах. Лучевой энергией они выстригали болотную траву, низко растущие деревца и редкий болотный кустарник.
Скрываясь в густой траве болотных кочек, Никита вместе с Петром старался держаться подальше от таких постов, чтобы случайно не попасть под слепую очередь крупнокалиберного энергетического пулемета. Так, перебираясь от одной к другой болотной кочке, они пытались найти для себя наиболее безопасное место. Пока не наткнулись на одного вьеда пулеметчика, ленивой до невероятности рептилии. Она вела огонь из пулемета, особо не заботясь о прицеле или обстреливаемой цели. Эта рептилия вела огонь только для того, чтобы капралы и сержанты к ней приставали. Панин предложил Петру остаться в секторе обстрела этого пулеметчика, чтобы дождаться вечерней темноты и под ее покровом попытаться уйти от преследования вьедов. Петр согласно кивнул головой.
Тем временем, вьеды продолжали их разыскивать. Правда, рептилии больше не лезли в болото, но над болотом постоянно кружили беспилотники, которых было так много, что казалось, что от них невозможно спрятаться. Появлялись и самолеты с наблюдателями, самолету медленно кружили над болотами, а наблюдатели работали на аппаратуре, пытаясь установить местонахождение в болотах беглецов землян. Пару раз появлялись истребители «Сапсан» и наносили бомбоштурмовые удары по различным уголкам этого болота.
С большим трудом лейтенант Панин и рядовой Градов покинули сектор ленивого вьеда пулеметчика, отошли вглубь болота, а затем по одному из соединительных рукавов перейти в другое болото. Именно в этот момент с небес упали две молнии, своей энергетической мощью обрушившись на болото, которое они только что успели покинуть. Эти синие молнии прямо-таки выжгли болотную растительность и истребили болотную живность. Болотная вода чуть ли не прогрелась до кипятка и интенсивно испарялась. Та влага, что осталась в этом болоте более напоминала гель или желе.
Головы двух землян торчали над водной поверхностью болота, руками они держались за одну большую кочку. Над их головами завывали двигатели самолетов разведчиков или самолетов наблюдателей, которые опускались на высоту до двухсот или трехсот метров. Никита и Петр с абсолютным безразличием воспринимали пролеты над головой этих самолетов, так как знали, что те не имели приборов для поиска и обнаружения таких биологических объектов, как человек. А глаза рептилий имели один недостаток, они не реагировали на серый фон, на котором были неспособны различать какие-либо отдельные вещи и предметы.