Действовать начал с основы — с костей. Прошёлся по ним потоком силы, от плеч до кончиков пальцев. Особых проблем не было, но восстановил все мелочи, которые попались на глаза. Далее начал лечить более комплексно, потому что иначе было никак. Нельзя было исцелить сосуды, проигнорировав мышцы, как и наоборот. Следовательно, надо было работать сразу со всем или… кусками, понемногу «оживляя» себя, начиная от того же плеча. Что же, звучит более просто, а значит, пробуем…
На каком-то моменте впал в так называемый «производственный транс», очнувшись лишь от того, что кто-то поставил рядом чашку воды.
Вода!
Немедленно бросившись к ней, словно животное, осознал невозможность выпить, кроме как упав в неё лицом. Однако, когда уже хотел так и поступить, был придержан за воротник.
— Погоди ты, — буркнул Ресмон. — На, — и поднял чашку, наклоняя её ко мне.
Жадно стал пить, ощущая, как же было плохо без воды!
Я пил, пока не выхлебал её до дна.
— Пока фватит, — добавил он. — Я флыфал, фто много фа раф нельфя. Погоди немного, а то и так выглядифь, как фодяфий некфомантфкий тфуп.
— Тебе уже говорили, что болтаешь как клоун? — с ухмылкой взглянул я на него, получая фырк в ответ.
— Фато колдофать могу. Тебе до этого пока далеко, — ответил Ресмон.
— Что же, скоро это изменится, — хрустнул я шеей и, снова покосившись на продолжающего молчать Дризза, продолжил работу.
— Фаль, фто Кафатон погиб, — присел здоровяк рядом. — Он бы вфю эту фефню на фаф вылефил.
— Хорес великий, заткнись, Рес, — взглянул на него устало, но без злобы. — Я не могу слушать твой голос, он стал отвратителен.
— Ты фам фтал отвфатителен, Кифин, — не послушал он меня. — Фнаефь, как погиб Кафатон? Фтфелы. Вонюфие, фука, фтфелы! Одна иф ниф пфобила его гофло нафквофь, а дфугая воткнулафь фовно в центф гфуди, — единственной рукой парень показал на себе место. — Я лифно видел. Ефё до того, как… — покосился он на свою культю, — фам понимаефь.
— Почему ты вообще всё это мне рассказываешь? — снова отвлёкся я. — Мы ведь вроде как враги! И вообще, отчего ты можешь столь… — пожал плечами, — нормально ощущать себя после потери руки? Не катаешься от боли и не воешь круглые сутки⁈
— Ффодбеф, — парень посмотрел на нашего наблюдателя.
— Чего? — прищурился я.
— Он, — Ресмон показал на Хродбера пальцем, — фабфал вефи. Как твои, так и… Люмии, — здоровяк был напряжён в этот момент, но я воспринял его слова, как… слова. — И я, и ты, полуфили кое-фто иф фапафа её фелий. Это немного помогло. Там, — парень повернулся к Дриззу, — были лефебные?
— Кое-что, как ты и сказал, — безэмоционально ответил мужчина.
— Фто фе до того, пофему я ф тобой говофю… — он хмыкнул окровавленными губами. — Мог бы фкафать, фто из-за будуфего лефения, но это не фовфем так. Мы… — Ресмон сглотнул. — Мы пофледние маги, кто выфил. А людей едва больше фотни фпафлофь. Еда тепефь, конефно, ефть, но… никого иф пфоводников. Мы зафтфяли. Ефть лифь фтафый путь, по котофому мы фли. Люди фефили пфодолфить идти по нему. Пфавда не офень вефят в то, фто он доведёт наф до Афвана или оафифа «Лонфуб».
— Поэтому ты… — начал было я, но оказался прерван.
— Это фафло флифком далеко, — Ресмон серьёзно посмотрел на меня. — Когда тебя пфитафили фюда, едва фивого и ф обугленными фуками, я фадовалфя. Я, мать твою, едва ли не улыбалфя от ффафтья, фловно дуфак на яфмафке!
— Он прав, Кирин, — всё-таки подключился Дризз. Хотя судя по виду, ему просто надоело слушать эти шепелявости. — Решайте свои проблемы, если они есть, но вы оба достаточно взрослые люди, чтобы сделать это без участия кулаков.
Собственно, на этом пока всё и прекратилось. Я продолжил восстанавливать свои руки, а Ресмон отсел в угол повозки.
Завершить своё лечение удалось лишь через три дня, за которые Ресмон более-менее приловчился создавать воду для последних восьмидесяти трёх представителей каравана. И четырнадцати верблюдов, которые тащили за собой исключительно мясо, взятое после той бойни. Мясо и… нас.
Ха-ха, если бы не факт наличия магии внутри моего тела, то меня оставили бы там! Хотя… если бы не магия, меня бы вообще тут не было.
Всё это время я тщательно обдумывал прошедшие события, но в основном мысли летали вокруг Люмии. Она и правда погибла. Без какого-то пафоса, без какого-то трагичного надрыва. Это было… так естественно! Попался человек, который владел амулетом антимагии. Он подобрался к ней, стоящей без прикрытия, а потом спокойно прошёл за щит и рассёк своим клинком. Была волшебница и нет волшебницы. А далее её тело сгорело в огне уничтоженной Огненной сферы, которую я дал девушке для самозащиты. Без неё ещё бы был минимальный шанс… Я мог бы броситься на помощь, дотащить её, раненую, но живую, до Каратона, попутно прикрыв его от стрел, пока целитель бы восстановил мою девочку. Но ничего этого не произошло. Поэтому она умерла. И лекарь вслед за ней. И едва не помер я с Ресмоном. Но выжили. Забавно. Правда смешно! Хорес ухахатывается на небе, наблюдая за мной.