Фира, вымотанная и измученная, покрытая отпечатками сильных мужских пальцев, которые уже начали превращаться в синяки, блаженно улыбалась. Теперь красная кровь, которая текла из неё, смешивалась с белым.
Она стала вместилище. Священным кубком. Сосудом, наполненный влагой, благочестивее которой нет ничего во всём мире.
И тут каждый из них услышал треск. Но не камня их святилища, не статуи их богини, и даже не прочного стула, который пережил весь процесс ритуала. Нет, то был треск чего-то незримого и бесконечно далёкого. Треск барьера, который скрывал и прятал.
— Прокляты! — выкрикнула Фира пронзительным, рвущим душу на части голосом певицы, высоким и звонким, подогретым привычными властными нотками. Кровь её плодородия распространялась по толпе из неиссякаемого источника, передаваясь из ладони в ладонь. Дети богини Амма клеймили себе щёки багровой линией ненависти. — Прокляты будут те, кто направит слепца неверной дорогой!
— Успели, — слабо улыбнулся Саглик, осторожно хлопнув меня по плечу.
Невольно поморщился: оно всё ещё ощущало болезненные царапины той женщины, которая впилась в них, словно гарпия. И ведь даже времени не было на вдумчивое и углублённое лечение! Спешил обратно, чтобы точно успеть прибыть в срок, озвученный Дриззом!
Ну да плевать, ночью подлечу плечи, а заодно и осмотрюсь: может ещё где какие следы найдутся. Главное — зеркало найти, да Люмии не показываться. Но кто же, сука, знал, что всё так обернётся⁈
— И помни, ты всегда желанный гость среди наших рядов, — улыбка Арса расширилась, доставая едва ли не до ушей.
— Ничего, что я ощущаю себя использованным? — едва уловимо улыбнулся в ответ. — Так чувствуют себя шлюхи?
Он рассмеялся, едва ли не утирая слёзы, брызнувшие из глаз.
— На твоём месте желал бы оказаться каждый, — с фанатичной уверенностью провозгласил Саглик. — Святая мать Фира говорит голосом богини!
— И передок у неё более чем рабочий, — снисходительно тронул я его за локоть. — Однако, куда больше радости мне принесли книги. Даже не ожидал, что ты не соврёшь.
— Твои слова прямо наполнены оскорблениями и надменностью, — вздохнул торговец. — Впрочем, я слишком рад, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Ещё раз спасибо, Кирин, — мужчина поклонился едва ли не до земли, а потом стремительно развернулся и покинул моё общество.
— М-да, — почесал я подбородок. — Вроде и развлёкся как следует, особенно если забыть о толпе свидетелей, и целых три книги по магии получил, да ещё и связи среди культистов, но почему-то от всего этого так и веет подставой.
Вздохнув, закинул руки за голову и покосился на небо. Солнце, окрасившееся красным, почти ушло за горизонт, лишь слабые отсветы продолжали блестеть. Стоит поспешить и не проверять чашу терпения Хродбера.
Вообще, меня с одной стороны очень сильно напрягал факт контакта с людьми, которые откровенно плевали на Хореса и оскорбляли Десарандеса, но с другой… Мы находились в Кашмире, где, мать его, не так давно мятежники взяли долбаный Морбо. Император тут, мягко говоря, не очень почитался и я мог либо кричать о том, какие все вокруг плохие, либо просто принять этот факт, а потом, по возможности, доложить уже в правильные круги — туда, где НА САМОМ ДЕЛЕ могли как-то решить подобный вопрос. Ведь наместник Ростоса, очевидно, этого сделать не мог. Печально, но ожидаемо. Без поддержки населения невозможно контролировать местное «подполье», потому самые разные культы цвели и пахли.
Да и вообще… лучше уж Амма, богиня семейного очага, плодородия и красоты, чем грёбаный Маахес — бог войны тех же дикарей Тразца.
Невольно задумавшись над традициями жителей той далёкой страны — степных народов, называемых «варварами» — сношать трупы врагов, попытался припомнить, откуда взялись корни этого «чудного времяпровождения». Уж не от Маахеса ли? Ну, а чего бы и нет? Может этот божок их такому и научил? Боюсь представить, как бы тогда проходил мой сегодняшний ритуал, аха-ха-ха!
В общем, пусть развлекаются. Если Челефи захватит это местечко, то и будет разбираться с этими придурками. А потом вернётся Дэсарандес и зачистит всех. Если сильно повезёт, я даже буду жив к тому моменту и лично помогу ему сжигать грёбаных иноверцев.
Зайдя в таверну, обнаружил полный зал галдящих людей, большая часть которых имела смуглую кожу. Как же задолбали кашмирцы… Да, это их страна, но… Стоп, а почему «их»⁈ Наша! Имперская! И здесь должны жить белокожие люди с Малой Гаодии!