Думаю, сегодняшнее событие действительно подкосило меня.
Я не могу встать. Мои мышцы не функционируют, и чем дольше я лежу, тем
меньше они реагируют. Мои глаза медленно открываются и закрываются, и потихоньку я
теряю сознание.
Вдалеке слышу голос.
Он зовёт меня.
Заставляя меня встать и идти.
Я моргаю и смотрю вверх, а передо мной ангел. Её силуэт освещён ослепительным
светом. Её голос такой чистый, клянусь, я умер и попал на небеса.
– Фрэнк. Фрэнк! – Кто–то бьёт меня, и чем сильнееэто происходит, тем быстрее
выхожу из своего транса. – Фрэнк!
Этот голос. Но это был не ангел. Или, возможно, был.
– Лаура, – пробормотала я, мой голос такой хриплый.
–О, Боже… – она обхватывает моё тело и пытается поднять меня, но я слишком
тяжёлый для неё. – Вставай, Фрэнк. Ну же.
С силой её голоса у меня получается подняться с земли. С её помощью я могу
оставаться в вертикальном положении, не падая вниз. Я не могу думать. Я не могу
говорить. Всё, что я знаю, что тёплые руки обвиваются вокруг моей талии и направляют
вперёд.
Глава 7
Евангелие от Матфея 11:28 – «Придите ко Мне все труждающиеся и
обременённые, и Я успокою вас».
Когда я снова просыпаюсь, моя голова раскалывается.
Я тут же закрываю ладонями лицо и разворачиваюсь, чтобы свет перестал
попадать в мои глаза. Боже, лучше бы никто не открывал эти чёртовы жалюзи.
– Утро…
Я прищурился и снова увидел прекрасного ангела, её тело светилось в свете
солнца, а солнечные лучи танцевали по её коже. Я только сейчас понял, что это Лаура… и
что я целиком и полностью увлечён ею.
– Вы хорошо спали? – спросила она.
Я киваю, но, когда пытаюсь ответить, в горле пересохло, и я прокашливаюсь.
– Вот, выпей воды, – она протягивает мне стакан, и наши пальцы ненадолго
соприкасаются, из–за чего искры выстреливают в мои вены, как фейерверк.
Боже, я не помню, когда в последний раз прикасался к женщине, которая
вызывала бы во мне такие чувства. Пожалуйста, прости меня.
Раз за разом я делаю глотки воды, но жажду больше. – Благодарю.
Она забирает стакан и наливает мне ещё один, пока я не напьюсь, и ставит стакан
на стол рядом со мной.
Я оглядываюсь вокруг и замечаю, что комната выглядит не так, как я привык. Стены
цвета лосося, в углу небольшой деревянный стул и шкаф, а одеяло, под которым я лежал,
выглядело потрёпанным. Это гораздо мрачнее, чем моя комната, хотя я не думал, что
такое возможно.
Но дело в том… что это не моя комната. Я в чужом доме.
– Где я? – пробормотал я, прищурившись, чтобы свет не был таким ярким.
– У меня дома. Извини, я должна была привезти тебя сюда. Это было ближе, и я не
могла отнести тебя до церкви.
– Отнести меня? – спросил я. – О, Боже. – Я протираю лицо и задерживаю дыхание,
а затем сажусь. – Я вспомнил…
– Я нашла тебя на улице. Ты выглядел пьяным.
Я смотрю вниз на свои руки, стыдясь себя. Как я мог посмотреть ей в глаза? Я сукин
сын, о котором она позаботилась. Блядь, проповедника забрала девушка, потому что он
был слишком пьян, чтобы вернуться домой.
– Мне… мне так жаль, – словами не объяснить то, насколько ужасно я себя сейчас
чувствую.
Буквально, я чувствую, что меня ударили молотком.
– Я не должен был взваливать это на тебя, – добавил я.
– Нет, всё в порядке… – она улыбается так сладко, что это разрывает моё сердце.
Боже, что я сделал, чтобы заслужить её? Ничего. Я ничего не сделал, но она всё ещё
встречается на моём пути, как будто это должно было произойти.
– Если бы ты не нашла меня, я не знаю, чем бы всё это закончилось, – я пытаюсь
отшутиться, но это не смешно. – Я мог бы умереть.
– Нет, не глупи, – она хихикает, но, глядя в глаза, я могу сказать, что она знает, что я
серьёзен.
Я был больше, чем просто пьян. Я был просто в стельку. На грани отключки.
– Но ты сейчас здесь. Живой, – она снова улыбается. – Как ты себя чувствуешь?
– Как будто кто–то ударил меня столом.
Она усмехается. – Похоже, вы много выпили.
– Расскажи мне об этом… – я бормочу, шлёпая себя по лицу, чтобы проснуться.
– Ну, я надеюсь, что это было весело, – размышляет она.
– Не совсем. – Погоди. Я только что сказал это вслух? Полагаю, это так, потому что
она смотрит на меня очень странно и дерьмово.
– Но… зачем тогда пить? – спросила она, подняв руку. – Подождите, не отвечайте.
Мне жаль. Было довольно грубо спрашивать об этом.
– Нет, всё в порядке. Я знаю, что пью слишком много. Это привычка.
– Это из–за…? Прости… эм…
– Что? Из–за тебя… Оу… – я отвёл взгляд, сжимая губы, когда подумал о том, как
точно сказать это, чтобы не звучало так грязно. – Об этом… у меня просто был выходной.
Мне жаль, что ты это видела.
– Выходной? – она переспрашивает, как будто не верит мне.
Конечно, она не верит, ведь я вру. Почему она видит меня насквозь? Чёрт. – Я
имею в виду, я был пьян, и я был глуп, – я снова ударяю себя по лбу, просто подумав, что
она видела меня голым и дрочащим.
– Всё нормально. Я убежала, потому что запаниковала, и не знала, что ещё делать,
но теперь, когда я обдумала всё, то это действительно не имеет значения, – она
сглатывает, хватая меня за руку. – Я поняла. У всех есть потребности.
– Да, но большинство из нас не раскрывают себя перед другими людьми, – говорю
я. – Не говоря уже о проповедниках.
Она изо всех сил пытается скрыть смех. – Ну, да, ты – последний человек, от
которого я ожидала этого.
– Я не обычный проповедник.
– Я могу сказать… – она изо всех сил пытается скрыть улыбку.
Это была шутка о членах или заднице?
Или я выдумываю сейчас?
Чтобы это ни было, теперь она нравится мне ещё больше. Девушки, которые не
боятся наслаждаться хорошей стороной жизни. И судя по её признанию на днях, она,
кажется, время от времени наслаждалась собой.
– Хм… может, я не должна была говорить об этом… на исповеди, – она отводит
взгляд, но я ясно вижу румянец на её щеках.
Я кладу свою руку на её. – Как ты сказала, у всех нас есть потребности.
Она кивает, а языком быстро облизывает верхнюю губу. Боже, я бы всё отдал,
чтобы тоже её облизать.
Держи себя в руках, Фрэнк!
Я прочищаю горло. – Я хотел бы извиниться перед тобой за это. Я должен был
запереть дверь, – я смотрю ей в глаза, когда говорю, чтобы это не выглядело наигранным, хотя я собираюсь спросить её о чём–то очень личном. – Можем ли мы… сохранить это в
секрете?
– В секрете?
– Я бы предпочёл, чтобы Маргарет не узнала.
– Маргарет?
– Да, пожилая дама из церкви. Ты видела её, да? В основном, это она всё там
организует.
– О, – она нахмурилась. – Да, конечно. Но… только, если ты тоже сохранишь в тайне
моё признание.
– Согласен! – я протягиваю руку, и она пожимает её. – Это легко, потому что
исповеди строго между исповедником, проповедником и Богом.
– Что?
Я рассмеялся. – Расслабься, я не собираюсь никому рассказывать о твоём
маленьком развлечении в ванной.
Её лицо снова краснеет. – Тише… не так громко. Мы не одни, – она смотрит на
дверь, которая приоткрылась.
– О, прости, – я улыбаюсь, и каким–то образом всё возвращается на круги своя.
Она берёт влажную тряпку и держит её у меня на лбу. Почему–то этот момент
кажется очень интимным. Прошло много времени с тех пор, как кто–то заботился обо
мне. С тех пор, как я последний раз чувствовал, что женские руки трогают меня так нежно.
– Спасибо, – говорю я, пока она медленно протирает тканью мой лоб и щеки.