– Нет, это танк едет, – радостно ответил Давид. Он был возбужден, как мальчишка. И смотрел опять куда-то вдаль, разглядывая только ему видимую картину.
Вика кивнула, решив, что сошла с ума, и в ее ситуации это было самым естественным и логичным объяснением. А чего еще ждать от этого города? Здесь она узнала, что ее бабуля была падшей женщиной, что ее дедушка похоронен на мусульманском кладбище, в гостинице нельзя сидеть около окна, потому что «не положено», и курить разрешается только под березой, чтобы никто не донес не пойми куда и не пойми кому. Здесь у всех мгновенно случается амнезия, и никто не может объяснить, почему она должна слушать детскую экскурсию, песни из громкоговорителя, есть мороженое маленькими кусочками и ждать появления танка!
Но вдруг на центральной аллее действительно появился танк – обычный танк, насколько Вика могла судить. Вообще-то танки она видела только на картинках и в музеях, но ни разу на ходу. На некоторое время она даже оглохла. Никакого восторга от вида настоящей боевой техники Вика не испытала. Скорее ужас – она сидит на лавочке, а мимо нее на расстоянии вытянутой руки медленно проезжает танк. При желании она могла до него дотронуться.
Вика видела, как Давид бежит следом за танком, кричит и машет руками. В тот момент она пожалела, что доверила свою жизнь этому водителю. Разве нормальный человек будет бежать за танком? Разве в нормальном городе танк будет вот так запросто ездить по парку, если это не парад?
Оказалось, что танк – это памятник. Пусть и не с первого раза, эта махина заехала на специально выстроенную эстакаду и остановилась. Двое мужчин вылезли из кабины и обошли его кругом, проверяя работу. Рядом стояли дети, женщины – они хлопали в ладоши. Дети норовили залезть на пушку.
Подошли еще двое мужчин и стали разбирать эстакаду.
– И что теперь? – спросила Вика у водителя, который с восторгом смотрел на танк.
– Как что? Памятник будет, – ответил он.
– Памятники не ездят.
– Почему не ездят? Очень хорошо все придумали. Если нужно будет, они заведут танк и спустят его.
– Ну да, конечно, – вынуждена была согласиться Вика. – А кому памятник поставили? Почему именно танк, а не самолет?
– Красиво, – искренне восхитился Давид, – и самолет сюда не поместится.
– Отвезите меня в гостиницу, пожалуйста, – попросила Вика. – На сегодня мне впечатлений достаточно.
Давид кивнул и пошел к машине, то и дело оборачиваясь, чтобы еще раз посмотреть на сверкавший на солнце образец военной техники. Водитель довез ее до гостиницы, отсчитал сдачу, хотя Вика намеренно дала больше, и встал рядом со своей машиной, с удовлетворением и чувством выполненного долга уставившись на линию горизонта.
Вика вдруг почувствовала себя плохо – опять подкатила тошнота и слабость, ноги стали ватными. Она зашла в вестибюль, где охранник, с которым она здоровалась дважды в день, проверил у нее карточку гостя и попросил пройти через металлоискатель. Спорить бесполезно, проще согласиться.
В номере было душно. Кондиционер работал «через не могу». Вика открыла пошире окно и выглянула наружу – на набережной гуляли люди. Из громкоговорителя доносился очередной бравурный марш. Вика взяла мобильный телефон и набрала номер.
– Бабуль, это я, ты как там?
– Ты за этим позвонила? – спросила бабуля.
– Мне плохо что-то, – призналась Вика.
– Я знаю. Не нужно было тебе туда ехать. Потерпи, Викуля. Скоро вернешься домой. Я тебя жду.
Вика давно знала, что ей проще разговаривать с бабулей именно по телефону. Слушать ее завораживающий ласковый голос, слышать, как она щелкает зажигалкой, прикуривая сигарету, или отставляет кастрюлю с плиты. Этой магией телефонных разговоров она очень дорожила и боялась ее разрушить. Когда она приезжала к бабуле в гости, никаких разговоров не получалось. Они или сидели молча, или обсуждали погоду и незначительные новости. А по телефону, не видя друг друга, могли говорить обо всем. Точнее, бабуле даже не нужно было ничего рассказывать – она все чувствовала заранее и отвечала на Викины вопросы прежде, чем та успевала их задать.
– Бабуль, а что там у вас с дедушкой произошло? – спросила Вика.
– Зачем тебе это сейчас? Ничего особенно не произошло. Обычная жизнь, вот что произошло. Почему ты спрашиваешь?
– Просто так. Я чувствую, что-то случилось. Но не хочешь, не рассказывай.
– Не хочу. Нечего рассказывать.
В этот момент у Вики в номере зазвонил телефон.
– Бабуль, я тебе перезвоню, ладно? Целую.
Вика подняла трубку и услышала голос женщины с регистрации.