Захариил еще раз сделал глубокий вдох и попытался сфокусироваться на медитации. Он закрыл глаза и задействовал ментальную методику, которой обучил его Израфаил, чтобы отогнать грызущие сердце заботы. Он безжалостно отринул сознательную мысль и очистил разум.
В этот раз порывы призрачного ветра удивили его своей силой. Невидимый и нематериальный, он, тем не менее, дул с неистовой яростью. Его мощь заставила библиария покачнуться - он без размышлений открыл глаза и обнаружил себя смотрящим прямо в лицо бури.
Внутренний двор заливало бледно-голубое свечение, похожее на лунный свет, но замутненное, будто масло. Вокруг него, обрисовываясь в оттенках черного и серого, вертелись и циркулировали дикие потоки - когда он пытался сфокусироваться на них, они принимали формы, неприятно пощипывавшие его разум. Голову заполонило слабое неразборчивое стенание. Яркость видения на мгновение поразила молодого библиария. Его концентрация пошатнулась, но ощущение становилось все сильнее.
На границах его поля зрения зашевелились темные, одетые в капюшоны фигуры, а затем в его разуме эхом раздался чужой и одновременно до дрожи знакомый голос.
Помни о клятве, которую ты нам дал.
Захариил испустил испуганный крик и развернулся на пятках, ища источник голоса. В одно мгновение на него нахлынули воспоминания о его поиске Калибанского Льва пятьдесят лет назад. Он вспомнил о своих блужданиях в отдаленной части леса, пропитанной магией и злом, и о странных, одетых в капюшоны фигурах, с которыми он там столкнулся.
С дико колотящимся сердцем Захариил изучал тени двора, ища Смотрящих во Мраке. Голубое свечение и неистовый ветер испарились в мгновение ока, и, когда его зрение прояснилось, Захариил обнаружил в другом конце двора задумчивую фигуру Лютера. Повелитель Калибана пристально разглядывал Захариила.
- Что-то не так, брат? - тихо спросил Лютер. Хотя его голос и был полон беспокойства, но по выражению лица рыцаря было невозможно сказать, о чем тот думает.
Захариил быстро взял себя в руки, несколькими управляемыми вдохами отрегулировав поток адреналина и понизив сердечный ритм.
- Брат-библиарий Израфаил отчитал бы меня за то, что я позволил застать себя врасплох во время медитации, - сказал он. Его потрясло, как быстро с его губ сорвалась ложь.
Оба воина некоторое время молчали. Лютер довольно долго изучал Захариила, а затем печально улыбнулся.
- В эти дни у каждого из нас есть о чем подумать, не так ли?
- Даже больше, чем когда-либо раньше, - выдавил из себя Захариил.
Лютер согласно кивнул. Он быстро пересек двор, и хотя его поведение и было официальным, но выражение лица оставалось настороженным.
- Я искал тебя по всей крепости, - сказал он.
Захариил нахмурился.
- Тогда почему вы не связались со мной по воксу?
- Потому что некоторые разговоры не предназначены для сети, - низким тоном ответил Лютер. - Я собираюсь посетить очень важную встречу, и мне бы хотелось, чтобы ты также там присутствовал.
Библиарий нахмурился еще больше.
- Конечно, - тут же ответил он. Затем, уже нерешительно, он сказал:
- Уже очень поздно, брат. Что за встреча? Что-то случилось?
Красивое лицо Лютера помрачнело.
- Час назад мятежники предприняли ряд атак на плавильни, мануфактории и здания Администратума по всему Калибану, - сказал он. - С тех пор бунты вспыхнули во многих аркологиях, включительно с теми новыми, в Северной глуши.
Его губы скривились в злобном рыке.
- Полиция оказалась не в состоянии возобладать с кризисом, поэтому я послал десять полков егерей для восстановления порядка.
Новости потрясли Захариила. Внезапно, решение Лютера удержать подкрепления Легиона оказалось почти пророческим. Мятеж на Калибане вступил в новую, опасную фазу. Его разум принялся быстро работать, вспоминая груды информации о боевой готовности, времени развертывания и логистических нуждах, размещенных на планете орденов Астартес и подразделений поддержки.
- Это будет рабочая встреча или стратегическая? - спросил он. - Мне понадобится несколько минут, чтобы собрать все нужные файлы данных.