Лютер обернулся к Захариилу.
- Достаточно, брат, - твердым, как железо, голосом произнес он. Резкий тон оборвал библиария на полуслове. Еще некоторое время повелитель Калибана впивался в него взглядом, а затем обернулся к мятежникам.
- Эти переговоры закончены, - огласил он. - Лорд Сайфер вернет вас туда, откуда вы пришли. После этого, у вас будет двадцать четыре часа, чтобы приказать свои силам прекратить все операции и вернутся под юрисдикцию местных властей.
Лидеры повстанцев зло смотрели на Лютера, все за исключением Давиила, который печально покачал головой.
- Как ты можешь так поступать? - спросил он.
- А как ты мог подумать, что я поступлю не так? - парировал Лютер. - Если ты думаешь, что я ценю свою честь настолько дешево, тогда ты мне не брат, - сказал он. - У вас двадцать четыре часа. Используйте их разумно.
Туриил повернулся к леди Алере и лорду Малхиалу.
- Вот видите? Я говорил вам, что это бессмысленно, - он бросил ядовитый взгляд на Лорда Сайфера. - Мы готовы к отбытию, - сказал дворянин, и быстро направился к ждущему шаттлу. Один за другим, лидеры повстанцев двинулись за Туриилом и вышли в предрассветную мглу. Захариил почувствовал, как с шеи спадает напряжение, когда боль в голове начала утихать. Он сделал мысленную заметку расспросить Израфаила об этих болях. Чтобы их не вызывало, они явно становились сильнее.
Погруженный в раздумье Лютер шел за уходящими мятежниками. Мгновение спустя, Захариил двинулся следом. Одна часть его хотела настоять на том, чтобы Лютер арестовал лидеров повстанцев на месте - переговоры были конвенцией военного права Калибана, но не Империума, поэтому в действительности Легион не был ею связан. Но другая часть его разума предупреждала, что он уже переступил свою границу дозволенного в общении с Лютером, и Захариил был неуверен насчет того, что могло произойти, если бы он надавил на него и дальше.
Двигатели шаттла начали издавать пульсирующий рев, когда повстанцы поспешили к посадочной рампе. Захариил остановился у ворот ангара, но Лютер продолжал идти следом за лидерами мятежников.
Давиил последним вошел в шаттл. Остановившись возле рампы, он обернулся и посмотрел на Лютера. Захариил увидел, что старый рыцарь сказал что-то повелителю Калибана, но его голос затерялся в вое турбин шаттла.
Когда Давиил исчез внутри шаттла, Лютер повернулся и пошел обратно к ангару. За ним, транспорт поднялся в облаке пыли и умчался на запад, обгоняя рассвет.
Захариил следил за приближением Лютера и готовился к острому упреку. Лицо рыцаря было глубоко встревоженным. Подойдя к библиарию, он обернулся, чтобы проследить за уменьшающимися огнями двигателей шаттла и вздохнул.
- Нам следует вернутся в стратегиум, - сказал он. - Предстоит много работы.
Библиарий кивнул.
- Вы думаете, они учтут это предложение?
- Нет, конечно, нет, - ответил Лютер. - Но, тем не менее, это нужно было сказать.
Мгновение спустя он добавил.
- Будет лучше, если все случившееся останется между нами, брат. Мне бы не хотелось, чтобы какие-либо недоразумения повлияли на боевой дух.
Захариил понимал, когда ему отдавали приказ. Он быстро кивнул и посмотрел, как шаттл исчезает с поля зрения.
- Что же вам сказал сар Давиил перед отлетом? - спросил он осторожно-безразличным голосом.
Лютер уставился в темноту.
- Он сказал, что Джонсон предал всех нас. Леса исчезли, но Звери все еще остались.
Глава пятая
В котле
Диамант
200-й год Великого Крестового похода Императора
НЕМИИЛ ДОСТИГ артиллерийской палубы, находящейся в середине судна. В шлеме отсчитывались секунды, имеющиеся у него в запасе, пока боевая баржа не вошла в атмосферу Диамата. Он чувствовал ритмичный гром орудийных батарей корабля, эхом отдающийся сквозь палубу под его ногами, это означало, что боевое соединение начало схватку с вражеской резервной эскадрой. Чтобы развернуть силы Астартес на осажденном мире-кузнице, Джонсон гнал свои корабли так быстро, как мог, и Немиил не хотел заставлять примарха ждать.
Толстые, тяжелые стальные люки, испещрившие весь десантный отсек с лязгом закрывались, когда похожие на негабаритные торпеды десантные капсулы загружались в пусковые аппараты. Лишь одна капсула все еще находилась в погрузочной люльке, зависнув над последней из пусковых труб левого борта. Единственный люк все еще был открыт, красный свет лился по стальной рампе из похожего на кокон внутреннего отсека.