В этот момент влетел мичман с докладом. Джон Малхолланд был атакован. Он вел слежение за русскими силами двух эсминцев радиолокационного дозора, «Беннер» и «Сазерленд». Что-то появилось из неоткуда, словно пара камикадзе-одиночек, спикировавших прямо на оба корабля. Спраг немедленно вышел на связь, чтобы прояснить ситуацию.
— Оба корабля поражены, — раздался торопливый и измученный голос. — Сильные пожары, «Сазерленд» тонет. Радары вышли из строя. Не видим целей. Перед тем, как это случилось, они изменили курс и направились на восток на высокой скорости.
— Хорошо, коммандер. Подберите выживших и отходите на юг. Мы займемся ими. — На лице Спрага отражался неподдельный гнев.
Он повернулся к капитану Уильяму Синтону, стоявшему у планшета.
— Уроды только что атаковали Малхолланда, — гневно сказал он. — Мне приказано разобраться с этими ублюдками. Каков ближайший эсминец нашего ближнего прикрытия?
— «МакКи», сразу по правому борту от нас.
— Прикажите ему стать борт-о-борт. Я намерен немного покататься.
— Сэр? Вы переносите флаг?
— Верно, капитан. Адмирал Баллентайн все еще ведет свои авианосцы от Токийского залива. Нам нужна скорость, огонь и броня, так что он оказался так любезен отправить мне небольшой подарок, чтобы компенсировать потерю «Уоспа» — линкор «Висконсин». Я намеревался перенести флаг на «Пижона», но «Виска» немного быстрее, а это именно то, что мне нужно, чтобы разделаться с этими гопниками.
«Пижоном» прозвали самый заслуженный линкор флота, получивший за войну 15 боевых звезд — «Северная Каролина». Однако его максимальная скорость составляла 26 узлов, что было меньше, чем у нового «Висконсина» типа «Айова», способного развить тридцать. Его прозвищем было «Виска» — именно так, через А[77]. Из доклада Малхолланда Спраг знал, что русские бежали на восток, и подумал, что дополнительная скорость скоро возымеет важное значение. «Висконсин» обеспечит ее ему, как и море огня вместе с однотипными «Миссури» и «Айовой».
— «Большой Т» твой, Билл. Палубы заполнены, ребята готовы. Я намерен лично отвесить Сталину в челюсть.
— Так точно, сэр. Удачной охоты, — Синтон резко отдал честь.
Тем не менее, покидая мостик, Спраг услышал и другой внутренний голос, более отрезвляющий, напоминающий ему о мудрости, которой научила его долгая война. Он требовал отринуть браваду и жажду мести, потому что понимал, что многим сегодня суждено умереть… Господи, помоги нам, прошептал он. Господи, помоги нам всем.
ГЛАВА 29
Оберлейтенант[78] Эрнст Велльман, командир 3-го панцергенадерского Шютцен-полка медленно натянул перчатки и посмотрел на человека.
— Значит, вы говорите, что русские в развале? — Спросил он у широкоплечего лейтенанта Кобана из 1-й роты 82-го казачьего эскадрона.
Русские казаки воевали на стороне немцев, подумал Велльман, и был чертовски полезны. Это конкретное подразделение было создано из пленных, захваченных в Миллерово во время молниеносного продвижения к Сталинграду несколько месяцев назад. Немцы захватили около 18 000 пленных и пытались держать их за линией фронта. Некий предприимчивый офицер, говоривший по-русски, знал, что многие из них недовольны своей судьбой в советской армии и очень симпатизировали немцами. Он подбросил идею придать им бесхозных лошадей и сформировать конвой для остальных пленных. Как ни странно, это сработало. Недовольные казаки были слишком рады сменить сторону и присоединиться к немецкому наступлению. Уже несколько частей занимались охраной и разведкой в обширных кавказских степях. Они знали местность, могли легко проникать за линию фронта за счет знания русского языка и возвращаться с ценными разведывательными данными.
— Мы всю ночь вели разведку верхом, — сказал Кобан. — НКВД установили несколько заслонов, чтобы задержать нас. Они откатываются к Махачкале. Захватите ее, и дорога на Баку ваша.
— Какие вражеские силы нам противостоят?
— В лучшем случае батальон, херр оберлейтенант. Если вы будете двигаться быстро с вашими броневиками, вы можете прибыть в город к вечеру.
78
Судя по должности Велльмана, автор перепутал звания «Оберлейтенант» (старший лейтенант) и «ОберСТлейтенант» — подполковник