Несмотря на то что первенство в развитии письменности принадлежит равнинам Ирака, в Курдистане появился собственный шрифт, получивший название «протоэламитский» — первые его образцы датируются приблизительно 2500 г. до н. э. и были найдены в поселении Годин поблизости от современного города Кангавар в районе Нижнего Загроса. Это значит, что Курдистан может похвастаться одним из древнейших письменных языков Ближнего Востока, хотя и не таким древним, как у соседей, населявших соседние низменности{655}. Однако именно древние неолитические общины Курдистана стали катализатором развития первых городов-государств Месопотамии, таких, как Эриду, Ниппур, Ур и Урук.
Таким было начало цивилизации в Курдистане. Именно в этом регионе в период 9500–8000 гг. до н. э. появились древнейшие из известных нам свидетельств существования домашних животных, металлургии, расписной керамики, зачатков сельского хозяйства, торговли, городов и письменного языка. Невозможно отрицать невероятный прогресс народов этого региона за пять тысяч лет, и все специалисты по культуре Месопотамии признают, что курды оказали существенное влияние на развитие шумерской цивилизации на землях «плодородного полумесяца» Ирака и Сирии. Но этим, по всей видимости, дело не ограничивается. Курдский ученый Мехрдад Изади указывал:
Население этих земель прошло через стадию ускоренного технологического развития, побуждаемое какими-то неизвестными силами. Они довольно быстро опередили соседние сообщества, большинство которых принадлежали к наиболее развитым в технологическом отношении сообществам мира, и начали переход от неэффективной экономики, основанной на охоте и собирательстве, к эффективному производству продуктов питания{656}.
В чем причина этого ускоренного технологического развития, и что это за неизвестные силы? Может быть, значительные изменения в местной флоре и фауне после окончания ледникового периода способствовали быстрому культурному развитию? Или здесь присутствовал дополнительный фактор — некое влияние, возможно, внешнее, которое принесло с собой новые идеи, новое мышление, новые верования, новые мифы и легенды?
Я прервал свое многочасовое чтение, чтобы выпить чашку чаю. Меня не покидала надежда, что это внешнее влияние на народы Курдистана могло быть связано с внезапным появлением предполагаемой шаманистической культуры, которую мы называем Стражами. Разные народы Ближнего Востока считали Курдистан колыбелью цивилизации и обителью богов, и эти верования должны были иметь под собой реальную основу. Археологические данные, похоже, подтверждали, что в Курдистане происходило нечто необычное, но следует ли приписывать этот процесс внешнему влиянию, если в этом нет необходимости?
Пока нам с Ричардом не удавалось найти следов курдской культуры, похожей на Стражей, или неолитической общины, напоминавшей высокоразвитое поселение ануннаков Хурсаг.
Единственной информацией, которая привлекла мое внимание, были сведения о так называемой халафской культуре. Такое название получил художественный стиль, распространенный среди неолитических общин Курдистана в период 5750–5000 гг. до н. э.{657} Культура названа в честь холма Тель-Халаф, возвышающегося над рекой Ха-бур в окрестностях деревни Рас-эль-Аин на сирийско-турецкой границе, где незадолго до начала Первой мировой войны немецкий археолог Макс Фрейер фон Оппенгейм впервые обнаружил характерное для этой культуры поселение{658}. Халафскую культуру отличают круглые дома из глиняного кирпича, получившие название улей, а также уникальная глазурованная керамика.
Присутствие халафской культуры было отмечено во многих древних поселениях Курдистана, но для нас более важен тот факт, что в этот период халафская культура контролировала торговлю черным вулканическим стеклом, или обсидианом. Центр торговли, по всей вероятности, находился в окрестностях озера Ван, где обсидиан добывался у подножия Немрут-Дага, вулкана на южном побережье озера{659}. Именно эта гора, как я предполагаю, могла скрываться за описанием рек огня, изливающихся в великое море, о чем рассказывается в «Книге Еноха» в эпизоде посещения патриархом первого неба.