-- Абсолютно никаких, Андрей Семенович. Идея очень интересная, и заслуживает внимания. Но только надо дополнить ее одним пунктом.
-- Каким?
-- За помощь во взятии Суэцкого канала потребуем сделать нас одной из полноправных сторон, владеющих каналом, и получающих доходы от его эксплуатации. Желательно пятьдесят на пятьдесят. Вы только представьте, какие это деньжищи! Ведь война когда-то закончится, и канал заработает в полную силу.
-- Хм-м, действительно... То же самое можно с Мальтой и с Гибралтаром сделать. Какое-нибудь совместное управление.
-- Ладно, это детали. Главное мы наметили, в этом направлении и будем работать.
-- А совет командиров кораблей и штаба будем проводить, Владимир Иванович? Ситуация все же нестандартная.
-- Обязательно проведем! Именно с о в е т и проведем. И пусть только кто-нибудь вякнет о мировой революции, пролетарском интернационализме и дружбе народов. Хватит, у меня эта "дружба народов" с 1991 года в печенках сидит.
-- А если кто-то захочет в СССР вернуться?
-- Пусть валят в объятия товарища Берии, ради бога! Но не думаю, что таких найдется очень много. Все же народ у нас ученый и знает, что в стране в это время творилось. И что твориться скоро будет. Но только пусть валят с пустыми руками, без ноутбуков и прочих ништяков. А то получится, как в книгах. Картина маслом - попаданцы с ноутбуками в очереди на прием к Сталину! В голове же ни у кого ничего стратегически важного нет. Многие даже даты важнейших сражений войны не помнят. Не говоря об устройстве атомной бомбы и прочего. Так, общие сведения. Заодно через этих возвращенцев можно и дезу какую-нибудь подсунуть товарищу Берии, прямо нас касающуюся. Основное, конечно, сообщим заранее и истинную правду. СССР нам все же не враг, и дружить с ним надо. Но пока в нем правит Коба со своей бандой, нам там делать нечего. Поэтому, будем помогать на расстоянии, чем можем. В сложившейся обстановке и это немало. Благодаря нашей информации может быть хоть сейчас Коба 22 июня не проспит и так позорно войну не начнет. Мы ему, к большому сожалению, ничем реально на суше помочь не можем. Разве что спецзарядом по Берлину, но это уже пойдет игра по другим правилам. Хотя, я подобный вариант не исключаю, если опять пойдут "котлы" с сотнями тысяч пленных. И немцы, как саранча, на восток поползут. Уж лучше я несколько миллионов истинных арийцев сразу же ядрен-батоном спалю, едва только они на Союз нападут, чем они у нас начнут свой "новый порядок" вводить. Возражений по этому поводу нет?
-- Нет и не будет возражений. Я бы сам этих сверхчеловеков в блин раскатал, если бы мог. Но ведь у нас есть спецы, которые много чего интересного знают. Как с ними быть, если захотят уйти?
-- А вот со спецами будет разговор особый. Либо они с нами, либо ни с кем. Во всяком случае, пока мы прочно на ноги не встанем, и Коба с нами считаться начнет. Народ там умный, поймут сразу. Вот так-то, Андрей Семеныч! Попаданус вульгарис, то есть попаданец обыкновенный! По крайней мере хорошо уже то, что это не шиза. А значит -- прорвемся!
Глава 2
Гости дорогие. Званые и не очень
Разговор прервал доклад вахтенного начальника -- обнаружена атомная подводная лодка "Североморск". Командир лодки доложил обстановку и просит командующего выйти на связь. Адмирал удивился. Эти-то откуда взялись?! Никакой информации о присутствии "Североморска" в районе действия эскадры не было. Либо в Москве что-то сильно перемудрили, заигравшись в секретность, либо это проделки тех, кто устроил "попадалово".
Переговорив с командиром "Североморска", адмирал парой завуалированных вопросов выяснил, что на лодке произошло то же самое. Сначала -- "голос" , а затем полное охренение от осознания случившегося. Лишнего по радио не говорили, адмирал назначил военный совет на борту флагмана через час. Командиры кораблей и другие вызванные лица будут доставлены вертолетом, а командиров "Североморска" и дизельной подводной лодки "Ангара" - входившей в состав эскадры, но следующей самостоятельно, чтобы не путаться под ногами, доставит командирский катер. Нечего откладывать говорильню на потом, надо срочно решать, что делать дальше.
Через час адмиральский салон на "Адмирале Макарове" был полон. Помимо командиров кораблей и начальника штаба эскадры присутствовали командиры воинских частей, находящихся на транспорте "Таврида", представители Службы Внешней Разведки, ГРУ и пресса с телевизионщиками. Все молчали и выжидательно смотрели на командующего. Контр-адмирал Илларионов обвел взглядом присутствующих, и приступил к главному.
-- Я собрал вас всех, товарищи офицеры, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие. Нет, к нам не едет ревизор. Все гораздо хуже. Вы уже сами знаете, куда мы попали. Но сдаваться на милость обстоятельств -- не наш метод. Поэтому, сейчас надо выработать стратегию наших дальнейших действий. Поскольку запасы топлива, воды и провизии у нас не бесконечны, как и боезапас. А поскольку наложить лапу на такие лакомые цацки, как наши корабли, желающих сейчас будет очень много, то нам надо придумать что-то такое, чтобы этого не допустить. Поскольку воевать со всем миром мы не сможем -- просто боезапаса не хватит. Какие будут предложения?
Предложения не отличались разнообразием. Все сходились на том, что проход в Черное море невозможен, а на Балтику опасен и нецелесообразен. Ракеты ракетами, а вот на мине 1940 года выпечки можно подорваться запросто. Поскольку ей без разницы, под кем рвануть -- либо под старой галошей постройки прошлого века, либо под корпусом корабля из XXI века. Да и лезть в Балтику, чтобы потом всю войну простоять в Кронштадте под ударами немецкой и финской авиации -- глупость невероятная. После того, как корабли истратят свой невосполнимый боезапас, они станут фактически безоружны. На всю ораву люфтваффе зенитных ракет не хватит. Предлагали идти в Мурманск, но камнем преткновения были тихоходные вспомогательные суда. Они не смогут развить скорость хода, сравнимую со скоростью боевых кораблей, и будут тормозить всю эскадру. То, что являлось вполне приемлемым для отправки такой "сборной солянки" в условиях мирного времени, превращалось в проблему в условиях охваченной войной Атлантики, даже с учетом качественного превосходства в вооружении. Но не только чисто технические сложности такого перехода беспокоили офицеров. В экипажах началось брожение. Далеко не все горели желанием вернуться в СССР 1940 года. На "Тавриде" и "Амуре", где было много гражданских специалистов, даже до выяснения отношений между "сталинистами" и "демократами" дошло. На боевых кораблях обстановка спокойнее, но и там не все гладко. Некоторые открыто заявляют, что становиться "врагами народа" и "шпионами иностранной разведки" не собираются. Другие молчат, но и по ним ясно, что возвращение в СССР в этот период их нисколько не прельщает. Хотя есть и прямо противоположные случаи с призывами "идти к товарищу Сталину, а потом расхерачить всю Европу с Америкой ядрен-батонами". Но таких немного. Основная же масса помалкивает и выжидает, что отцы-командиры придумают. Выслушав всех, Илларионов подвел итог, выложив свою концепцию, которую до этого обсуждал с командиром крейсера, "пригладив" ее насколько возможно.