С черным лаком для ногтей, черной подводкой для глаз и черной сумочкой, в которую едва влезает швейцарский нож, она не походила на книжного червя.
– Занятия здесь бездушные. Хуже того, и тебя лишают души. Я бы сказала, что здесь сохранились примерно три души из восемидесяти. По крайней мере, еще никому не обещанных…
Прозвучало не слишком обнадеживающе, но Люс зацепила другая часть услышанного.
– Погоди, в этой школе всего восемьдесят ребят? Летом, перед тем как отправиться в Довер, она изучила объемистое руководство для будущих учащихся и постаралась запомнить все, что там написано. Но сведения о «Мече и Кресте» удивили и шокировали ее, дав понять, что она явилась в исправительную школу совершенно неподготовленной.
Арриана кивнула, и Люс случайно отстригла ей прядь волос, которую собиралась оставить. Ой. Остается надеяться, что та не заметит, ну, или в крайнем случае сочтет это дерзким.
– Восемь классов по десятку ребят. Довольно скоро ты познакомишься с тараканами каждого. И наоборот.
– Думаю, ты права. – Люс прикусила губу. Арриана шутила, а Люс задавалась вопросом, стала бы новая знакомая вот так сидеть с хладнокровной усмешкой, если бы знала подробности ее истории. Чем дольше удастся скрывать свое прошлое, тем лучше.
– И предпочтешь держаться подальше от тяжелых случаев.
– Тяжелых случаев?
– Ребят со следящими устройствами в браслетах. Примерно треть учеников.
– И это те, с кем…
– Тебе не захочется иметь дела. Уж поверь мне.
– Ну а что они такого сделали?
Как бы ни хотелось сохранить в тайне собственную историю, ей не нравилось, что Арриана обращается с ней словно с наивной дурочкой. Что бы ни натворили ребята, это не хуже того, что, по общему мнению, совершила она. Или нет? В конце концов, она почти ничего не знает об этих людях и этом месте. Возможности всколыхнули в желудке волну холодного серого страха.
– Ну, сама понимаешь, – протянула Арриана. – Содействовали терактам и сами их готовили. Разрубили на части родителей и зажарили на вертеле.
Она подмигнула Люс.
– Заткнись.
– Я серьезно. На этих психов распространяются куда более жесткие ограничения, чем на остальных. Мы зовем их «кандальными».
Люс фыркнула над драматическим тоном новой знакомой.
– Твоя стрижка закончена, – сообщила она, пальцами расчесав волосы Аррианы, чтобы слегка их распушить.
Смотрелись они действительно классно.
– Чудно, – откликнулась та, оборачиваясь.
И она взъерошила руками новую прическу. Рукава ее черного свитера задрались, и Люс мельком заметила черный браслет, усеянный рядами серебряных заклепок, и еще один на другом запястье, несколько более техногенный. Арриана проследила за ее взглядом и ехидно вскинула брови.
– Я же сказала, полнейшие чертовы психи. Она ухмыльнулась.
– Ну же, идем, проведу тебе остаток экскурсии.
Большого выбора не было. Люс спустилась с трибун вслед за своим гидом, пригнувшись, когда один из грифов пронесся угрожающе низко. Ее спутница, не обратив внимания, указала на заросшую лишайником церковь, крайнее справа школьное здание.
– Вон там вы можете увидеть наш передовой гимнастический зал. – Она пародировала гнусавый тон экскурсовода. – Да-да, на непривычный взгляд он выглядит как церковь. Раньше он ею и был. Мы здесь вроде как угодили в ад подержанной архитектуры. Несколько лет тому назад тут объявился некий помешанный на гимнастике психиатр, разглагольствуя о подростках, чрезмерно напичканных лекарствами и разрушающих общество. Он пожертвовал чертову уйму денег, чтобы они превратили церковь в спортзал. И теперь сильные мира сего полагают, будто мы можем «работать над нашими фрустрациями более естественным и плодотворным образом».
Люс застонала. Она всегда терпеть не могла физкультуру.
– Как я понимаю, тренер Дианте – воплощение зла.
Люс припустила рысцой, чтобы нагнать Арриану, и они осмотрели остаток школьного двора. В Довере он поддерживался в отличном состоянии, ухоженный и усаженный на одинаковом расстоянии друг от друга аккуратно подстриженными деревьями. В «Мече и Кресте» создавалось впечатление, будто двор плюхнули посреди болота да так и оставили. Ветви плакучих ив свисали до земли, стены заросли кудзу[2], через каждые три шага хлюпало под ногами.
И дело не только в том, как выглядело это место. Каждый влажный вдох Люс завязал в легких. Вдохнув лишь единожды в «Мече и Кресте», она ощущала себя так, будто тонула в зыбучем песке.
– Архитекторы явно зашли в глухой тупик, пытаясь обновить стиль древних зданий военного училища. В итоге мы получили наполовину тюрьму, наполовину средневековую камеру пыток. И никакого садовника. – Арриана стряхивала липкую грязь со своих армейских ботинок. – Вот мерзость. О, смотри, вон там кладбище.
2
Лианообразное растение семейства бобовых; на юге США использовалось для предотвращения эрозии почв; в настоящее время – широко распространенный сорняк.