Ночами утраты держали его, словно якорь. Он хотел этого. Ничто так не усиливает веру, как боль.
Желание путешествовать усилилось со смертью деда и бабушки. Они оба умерли от рака — с разницей в три месяца. Старый дом, в котором он прожил целый год, пропах мочой и забвением.
Южная Америка.
Напье грезил с открытыми глазами. Эти пляжи и джунгли не могли быть реальными. «Наверное, это сон», — думал он. Напье бежал от прошлого, но верил: где бы он ни оказался, он не одинок. Бог повсюду, идет по его следам на песке.
На берегу озера Титикака в Перу он разорвал один из приключенческих романов и сложил пятьдесят бумажных корабликов. Один за другим отправил их в плаванье, затем отошел и обернулся — птицы пели в ветвях, по лицу бежал пот. Некоторые утонули. Большинство осталось на плаву.
Напье встретил Розмари Краузе в Боготе, Колумбия.
Она наполнила его энергией. Он чувствовал, как ее сила вливается в него. Напье дрожал, как провод под напряжением. Это пугало и возбуждало. Ночью, когда они встретились, ему приснилось, что он — шестилетний — снова на Багдадском кладбище, следит за съемочной группой из-за надгробия.
Мертвецы. Сгнившие лица. Улыбающиеся трупы. Молодые люди. Камеры. Бороды. Они смеялись.
Напье проснулся, истекая потом. Техасским потом, решил он. Липким, густым и вонючим, как земля и дым от барбекю в Леандере — там в возрасте девяти лет он убил бродячую кошку. Подманил ее курятиной и задушил голыми руками. Он ненавидел эти звуки. Хруст костей, предсмертное шипение. Кошка смотрела на него беспомощно и потрясенно. «Как ты мог?» — словно спрашивала она.
Я просто хотела поесть.
Напье выколол ей глаза палками, отрезал лапы садовыми ножницами и повесил останки на дерево в поле рядом со школой. Он чувствовал возбуждение и злорадство. Хорошие дети не играли с падалью. Напье гадал, каким человеком станет.
Человек, в которого он превратился, впервые поцеловал Розмари — неловкое прикосновение лиц, сквозь которое они хотели достичь таящейся по другую сторону страсти. Розмари чувствовала свою власть и его возбуждение. Напье подозревал, что это ей даже нравилось.
Она взяла его в рот. Пустила во влажную расселину между ног. Прежде он никогда не испытывал ничего подобного. Это было восхитительно. Напье ощутил странное смирение, он чувствовал себя нормальным. Но грех последовал за ними в семейную жизнь. Их обвенчал мировой судья в Сиэтле.
Они читали вместе, готовили друг для друга. Постоянно дрались. Однажды Розмари ударила мужа по лицу и сломала ему нос. Большинство ссор касалось детей: Розмари хотела ребенка, Напье нет.
Когда она забеременела, он возненавидел ее женскую сторону, слабости. Податливую розовую плоть. Он не доверял ей и не ошибся. Не хотел ползающих по дому сосунков. Напье ликовал, когда младенец умер в утробе. Возможно, Господь услышал его молитвы. Девочка. Розмари назвала ее Салли. Гай так и не спросил у врачей, куда они дели останки, но часто об этом думал.
Сэм появился позже. Еще один сюрприз. К тому времени Розмари уже умирала, с каждым днем приближалась к смерти. Стала похожа на скелет.
Он не представлял, что боль может быть так сильна. Несмотря на острый язык жены и талант злить его из-за пустяков, Напье не хотел, чтобы она умерла, даже вследствие кары за то, что позволила себе залететь во второй раз. Не хотел снова остаться один. Он верил, что это наказание, но не понимал за что.
Впервые взяв Сэма на руки, он почувствовал дрожь перед лицом ответственности, которую налагало отцовство. Мальчик в колыбельке походил на червя: Напье едва мог отличить зад от головы. Когда Розмари умерла, он думал, не лучше ли его утопить.
Куски кошки под ботинком.
Сэм точно такого же размера.
Розмари умерла. Напье чувствовал, что ее дух преследует его, сплетаясь с тоской. Он спрашивал себя, любил ли ее так сильно, как следовало, и вспоминал прошлое с теплом, которого раньше не испытывал. Напье просыпался от чувства вины среди ночи и ненавидел себя за то, что срывался на нее. Бог его оставил.
Родители Розмари согласились присмотреть за сосунком. За опарышем.
Напье перестал есть, перестал чистить зубы. Красные паучки оккупировали его зубную щетку. Он перебивался фрилансом.
Сырая зима пришла в Норт-Бенд и не спешила уходить.