— Братья, мы не остановимся, пока они не окажутся под нашим надзором. И не успокоимся, пока их души не очистятся, а зло не будет побеждено, — каждая клеточка отца Куинна пульсировала пониманием цели, ради которой он был рожден. — Мы поставим падших ангелов на колени. Мы заставим их покаяться. И братья… мы спасём их души.
Эпилог
Десять лет спустя…
Райская усадьба, Массачусетс
Гавриил поправил свой пасторский воротничок. Он разгладил на черной рубашке белую вставку и провел рукой по светлым кудрям. Прозвенел звонок к ужину, и Гавриил глубоко вздохнул. Спина ныла от боли, а при ходьбе ему в кожу впивались металлические шипы обвязанной вокруг бедер власяницы. (Изначально словом «власяница» обозначалась рубашка из грубой ткани, но в нынешнем ее использовании «власяница» представляет собой легкую металлическую цепь с шипами, обвязываемую вокруг бедра — Прим. пер.) Но Гавриил стиснул зубы и терпеливо спустился из своей комнаты в Неф — обеденный зал Падших. Когда он вошел в комнату, все братья уже были в сборе.
Гавриил занял свое место во главе стола. Затем окинул взглядом остальных. Напротив него на другом конце стола сидел Вара. Как и все Падшие, он отрастил волосы длиннее, чем дозволялось в Чистилище — стремление не иметь ничего общего с теми избитыми и замученными мальчиками, которых из них когда-то сделали. Рыжие волосы Вары доставали ему до плеч. Взгляд его пронзительных зеленых глаз блуждал по братьям, а на губах застыла, казалось, извечная ухмылка.
Слева от Вары сидел Уриил, его светлые волосы были такой же длины. Из всех братьев Уриил был самым широкоплечим. И самым высоким. Справа от Вары расположился Села. Каштановые волосы Селы ниспадали ему на спину. Его темные глаза были прикованы Гавриилу. Каждый вечер все его братья ждали Откровения. Приказа после ужина идти к Склепу… распределения убийств, исполнения желаний. Они страшно этого хотели. Жаждали.
Это являлось основой их существования. Остальное не имело значения.
Рядом с Селой сидел Дил. Его плечи были расслаблены, на голубые глаза падали растрепанные черные волосы. Он не снимая носил металлический ошейник. Ошейник, который Гавриил сделал специально для него. Ошейник, с проходящим по нему электрическим током. С таким, что одним нажатием кнопки моментально выведет из строя потерявшего контроль Дила. Но сделать это мог только Гавриил.
Напротив Дила, наматывая на палец тот же самый шнур, сидел Рафаил. Его золотистые глаза смотрели на Гавриила, на лоб спадали пряди чёрных волос. Отросших растрёпанных волос, но не таких длинных, как у остальных. Он искал в глазах Гавриила любые признаки того, что следующее убийство выпадет ему. Гавриил чувствовал его тихое отчаяние.
По правую руку от Гавриила находился Михаил. На нем была черная шелковая расстегнутая до пупка рубашка и обтягивающие кожаные штаны. Михаил вертел в руке все также висевший у него на шее пузырек с кровью. Его темные волосы с одной стороны были выбриты, а с другой естественными волнами ниспадали до самого уха. Голубые глаза Михаила были прикованы к зажатому у него в руке бокалу с красным вином. Каждый сантиметр его обнаженной кожи покрывали татуировки — имитация узора оплетающих его тело вен и артерий. У большинства его братьев так же имелись татуировки, в основном олицетворяющие собой отголоски той боли, что не давала покоя их измученным сердцам. Села был художником высочайшего класса. Он мог обнажить перед миром истории братьев, изобразив их у них на коже.
— У вас все в порядке? — спросил Гавриил.
Вара улыбнулся и, положив руку на спинку кресла, откинулся назад. На нем была зеленая рубашка прямо под цвет его пронзительных глаз.
— Будет еще лучше, если ты скажешь, что после ужина мы пойдем к Склепу, — он подался вперед. — Мы начинаем нервничать, Ангел.
Почувствовав, как накалилась температура в комнате, Гавриил закрыл глаза. Он ощутил на бедрах обжигающие жала шипов, а на спине — свежие раны от плети. Открыв глаза, он сделал глоток вина и сказал:
—- Сейчас мы поужинаем как семья.
Гавриил вдыхал и выдыхал, чувствуя, как его душа все больше и больше наполняется тьмой.
— А потом одному из вас предстоит убийство.
КОНЕЦ
Десять Заповедей Падших