Она уже слышала, то флотский персонал окрестил ее Сэлой Бессмертной. Если бы она сейчас не выглядела так жалко, рассмеялась бы. Понемногу превращается в своего рода легенду. Но вряд ли превратится. Легенда должна сохранять своих солдат. Герой легенды не станет смотреть, как умирает его сын. И вряд ли в голове будут мелькать какие-то чуждые мысли.
Каждый солдат мечтает стать героем, но случай на Тасемаре дал Сэле нежелательное внимание. Истории о дерзком поступке Джонвелиша Верадина успели распространиться среди рядовых солдат по всему кораблю. И сейчас Сэла начинала пожинать плоды. Шепоты за спиной, взгляды украдкой. Может даже неизбежные слухи, что она спит с капитаном. Но это будут просто слухи. Устав запрещает спаривание между солдатом и командиром и, в частности между фабрикатом и гребнистым.
Сэла начала терять решимость. Мелочный голос сомнения распространялся все дальше, прикармливая истощение и печаль. Она оторвалась от стены, готовая уже уйти обратно к себе в каюту, как увидела Верадина. Невероятно, он не был похож на человека, который только что получил первую взбучку в своей карьере. По хорошему, он выглядел как человек, гордящийся собой. Сэла подозревала, исходя из опыта, что скорее всего, он и на этот раз сумел как-то увернуть свою судьбу от катастрофы.
— Следующие восемнадцать часов ты должна отдыхать, — сказал он. — Решила все это время блуждать по коридорам, командир Тайрон?
— Капитан, — Сэла взметнула ладонь к голове, салютуя.
— Ты стояла в очереди, чтобы тоже вынести мне выговор? — поинтересовался Верадин, выдав ленивую версию своего приветствия.
Сэла часто не понимала его шуток. И сейчас он выбрал не то время для них, что не остановило его от попытки. Сэла с трудом понимала гребнистых, чтобы оценивать их шутки, ложь или преувеличение. Так же было с призывниками, не фабрикантами, которые иногда вынуждены поступать на службу Режиму.
Усталая и грязная, Сэла давно растеряла всякое терпение, которое могла накопить.
— Как ваш заместитель, в мои обязанности входит указывать на действия, считающимися стратегически необоснованными, сэр.
— О, Судьбы! И ты туда же? — капитан закатил глаза.
Верадин однажды заметил, что «стратегически необоснованно» — ее любимое словосочетание, и даже пошел дальше, предложив сделать соответствующую татуировку. Если бы такое предложил кто другой, дело наверняка дошло бы до рукоприкладства.
— Капитан, наша эвакуация с Тасемара…
— Старпом уже сделал мне официальный выговор. Но он принял мою сторону. Сильва был неправ, отказавшись от эвакуации с планеты пехоты. У него нет на это права…
— Капитан, — выпалила Сэла. — Меня это не волнует.
Верадин удивленно уставился на Сэлу. Он казался пораженным тем, что та посмела прервать его.
— Тогда в чем дело, командир?
— Вы подвергли себя неоправданному риску, сэр. Ни один другой Кровник не сделал бы то, что сделали сегодня вы.
— Тай… — Верадин поднял руки, словно сдаваясь.
— Вы нарушили приказ капитана корабля. А мы даже не призывники, мы…
— Важные члены моей команды, которых мне некем заменить.
Он не дал Сэле сказать слово, которое она собиралась использовать. Фабрикаты. Сэла никогда не слышала, чтобы он использовал это слово по отношению к ней или кому-то из ее команды. Как будто он находил это слово оскорбительным.
— Командир… — Верадин подошел ближе.
— Если вы сделаете похожую глупость снова… сэр, — прорычала Сэла, и тон намекал, что она готова его разорвать на части. Обвиняюще ткнув капитана пальцем в грудь, она закончила: — я лично подстрелю вас, только чтобы вы усвоили урок.
Верадин ошеломленно усмехнулся. Где-то под тяжелой, тупой болью, обрушившейся на нее за последние двенадцать часов, Сэла почувствовала проблеск восхитительного тепла.
Она подошла ближе и посмотрела в его карие глаза.
— Есть люди, для который потеря тебя станет большой трагедией. Есть люди, кто может не справиться с этим. Вы меня понимаете, сэр?
— Я бы не хотел разочаровать этих людей, — улыбка исчезла с лица Верадина.
Сэла опустила голову, плечи поникли.
— Что случилось, Сэла? — тихо спросил Верадин. Он, кажется, всегда умел читать ее мысли и настроение.
— Атилио. Мне не удалось уберечь его.
— Ты не виновата. Есть предел. Тебе придется оставить его Судьбам.