Сэла замерла. Священник почувствовал в темноте ее сердца неизвестность, нащупал тонкие нити и потянул за них. Так ли заметны ее чувства к Верадину? Так, что даже наблюдательный незнакомец их заметил?
— Такое случается. Все это знают, — Сэла чуть не вздрогнула, поняв, как по-детски это прозвучало.
— Верить в ложь — безумие, Тайрон.
— Хватит.
— У тебя больше выбора, чем Путь простого пехотинца. Другие ваши люди знают только единственную жизнь, но в вас я увидел глубокий интеллект. В вас живет жажда. Она никогда не удовлетворяется ложью Режима, их правилами, заповедями Устава. Вы долгое время сами лгали и соблюдали правила Устава только из-за удобства.
Руки задрожали, горло сжалось.
— Остановись.
— Вы интересуетесь великими тайными колесиками, что вращаются в известных мирах. Вы задаетесь вопросом о мастерах, что командуют вами. Все это время вы идете, куда они скажут, воюете там, где они говорят вам воевать. Вы все это делаете, но есть нечто еще в вашей умной голове. Это простой вопрос, но достаточно мощный, чтобы выбрать свой Путь, если вы достаточно смелы. Этот простой вопрос — почему?
Мышечная память, инстинкт. Сэла выхватила пистолет. Словно на угрозу выстрела в нее. В тишине раздался только щелчок предохранителя, когда Сэла приставила дуло к голове священника.
— Не нужно больше слов, Линео. Вот и все.
Но он не уклонился. Он склонил голову и вернулся к бормотанию молитвы.
Сэлу это не удовлетворило. Она хотела, чтобы он начал драться, испуганно отползать назад, сыпать в нее проклятьями. Гнев заставлял ее ранить и терзать священника. Она способна бороться с тем что может увидеть и потрогать, но не с его глупыми словами. Тем не менее, они жалили и вторгались в уши, зарываясь в мозг, записываясь, чтобы никогда больше оттуда не исчезнуть.
Должно быть так и происходит заражение.
Глядя сверху вниз на бритый череп, Сэла поставила пистолет на предохранитель и убрала оружие. Тяжело дыша, она прижала кулаки к вискам.
Считай до ста, до тысячи. Дыши.
Неуверенной походкой она ушла к выходу и прислонилась к стене арки из грубого камня.
— Командир? — рядом прозвучал голос Валена.
Сэла дернулась и поспешно выпрямилась. Сержант стоял рядом уже неизвестно сколько времени. Что он слышал? В его взгляде, в котором до сих пор читалось яростное преклонение, сейчас Сэла видела сомнение, хотя это всего лишь могло разыграться ее воображение.
— Сержант, — прохрипела Сэла и, кашлянув, попробовала еще раз: — Вален.
— Все штатно, командир? — его осторожный взгляд метнулся в сторону Линео.
— Да. Докладывай.
— Мы получили сигнал по воксу. Старый код, но действующий. Получили координаты. Отсюда через два холма, — облегчение в его голосе было очевидным.
До сих пор тяжелое дыхание понемногу успокоилось. Стало легче, особенно от того, что этот зал она теперь не скоро снова увидит.
Вален изучал ее. Потом Сэла поняла, почему. Сэла нащупала ушной динамик от вокс-кома. До этого он болтался на грудной броневой пластине. Микрофона у горла тоже не хватало. Сэла почувствовала себя беззащитной и виноватой.
— Отлично Вален. Время?
— Восемьдесят шесть минут, — ответил сержант, взглянув на хронометр.
— Отправь заблаговременно…
— Уже сделал босс, — взгляд Валена обратился к алтарю. — Что с Атилио, сэр?
Сэла обернулась, чтобы увидеть фигуру сына и медленно покачала головой.
— Слава всем.
Они смотрели друг на друга в неловком молчании.
— Он будет проблемой босс, — наконец, сказал Вален, кивнув в сторону Линео.
— Я разберусь с ним.
Когда рассвет на горизонте стал цветом свежего синяка, Сэла стояла рядом с Атилио и смотрела на его последний вздох. Он перестал бороться. Такая ее судьба, поняла она. Увидеть первый и последний вздох сына.
Моя сила в солдатах рядом со мной. Я не откажусь от него.
Все предупреждения Линео об Уставе звучали правдоподобно. Но она не позволит, чтобы тело сына осталось здесь гнить под чужими звездами. Она хотела вернуть его на «Короля штормов» и похоронить в космосе.
Сэла чувствовала, что на нее смотрят все. Вален и Рэг. Симирия. Даже Линео. Они ждут, когда она прикажет двигаться. Время сейчас не союзник. Остальная часть команды тоже давно готова к выходу. Препятствием сейчас была Сэла.