- По-моему, все получилось просто замечательно, - изящество появившейся сзади тени не мог скрыть даже мешковитый плащ. Словно кошка, она грациозно обвила юношу длинными руками, сжимая грудную клетку настолько сильно, что тот чуть не задохнулся. Да и в нос ударил приторно-сладкий запах, который ощущался только тогда, когда тень находилась совсем рядом.
- Что ты хочешь этим сказать, Кьярра? – спросил Магни, ловко вывернувшись и приставив к горлу неожиданной гостьи тонкое лезвие ножа. Капюшон со скользил с головы, обнаружив сплетенные в косу темно-медно-рыжие волосы. Огромные голубые глаза в обрамлении густых каштановых ресниц смеялись.
- На этот раз я поддалась.
- Сомневаюсь, - и в подтверждении своих слов, юноша напряг бицепс, который девушка непременно заметила. – Ты никогда не поддаешься.
- Это верно, твоя взяла. А теперь, отпусти меня, - почти умоляюще попросила она, когда лезвие еще сильнее прижалось к горлу. Магни чмокнул ее в лоб и отпустил. – Фу,- Кьярра вытерла место поцелуя тыльной стороной ладони.
- Тебя может кто-то здесь увидеть.
- В этом уже я сомневаюсь, - засмеялась девушка. – Я давно перемещаюсь по этому проклятому замку и до сих пор осталась незамеченной.
- Это потому что я всячески этому способствую.
- Да, есть такое. Братишка, - голубые глаза ехидно сузились. Они были темнее, чем у Магни, и с оттенком большей ненависти. Один отец, но разные матери. Причем Кьярра была старше на три года, с грациозными манерами аристократки, но, к своему сожалению, дочерью обычного торговца, который, в придачу изменил ее прекрасной матери с какой-то дешевой оборванкой. Так на свет появился «юродивый», как она его мысленно называла.
- Так что ты натворила? – спросил Магни, пряча кинжал. Сводная сестра легко вывернулась и прижалась к нему, словно бы маленькая девочка прижимается к крепкому и сильному защитнику. В низу живота предательски потеплело. Прекрасное женское тело, которым он всю жизнь любовался, которым хотел обладать несмотря ни на что, было так близко, выключая голову. Карина, когда выросла, тоже приобрела бы такие формы, а рыжие волосы заменили огненную капну сестры…
- Это не важно… - прошептала Кьярра, исчезая. Она, как опытный убийца, услышала заплетающиеся шаги Ингольфа еще до того, как он приблизился к лестнице. Что же, настало время предстать перед Обществом и доложить им, что пришел тот час, когда Арадон наконец-таки ослабнет. И тогда они смогут вернуть свое…
***
- Вставай! – прогремел Аарон, когда они с Рувимом остались одни. Пьяный друг только пустил слюну. – Вставай, тварь! Сейчас мы с тобой разберемся!
- Аарон, тише… Ты так шумишь… Ты мне мешаешь спать, - пробубнил еле внятно жалкий наследник Мондестона.
- И что? – обмякшее тело сильно толкнули, что Рувим ударился о стену носом. Он хрустнул.
- Ты что творишь? Мне больно! – прохрипел он, мгновенно трезвея и сплевывая кровь.
- Работаю над твоей внешностью, - сказал Аарон, занимая боевую стойку и преодолевая боль в руке. Идея созрела.
- Зачем?
- Мы сами поедем в Селем.
- И тебе понадобилось расчленить мое лицо?
- Не хочу, чтобы тебя кто-то узнал, - хруст, и нос неестественно вывернулся. – И не переживай, наш толстопузый лекаришка тебя восстановит.
Рувим хотел еще что-то ответить, но тяжелый кулак обрушился на его голову, оглушив. Ничего не скажешь, друг выместил свою ненависть. Молодой человек терял связь с миром, помня свои прекрасные черты лица и густую шевелюру черных волос. Что же, скоро он очнется без нее.
***
- Это рискованно, сын мой, - прошептал Аркелл, держа коня Аарона под узцы. – Я все еще не уверен, что это поможет.
- Ты же всегда говорил, что у меня замечательные дипломатические способности, - ухмыльнулся молодой человек.
- Да, но… Похоже, мы имеем дело со зверьми.
- Даже зверей можно приручить. Ты меня учил этому.
- Не понимаю, почему тебя не оставляет эта идея. Ты можешь не вернуться… - на глазах, гордый рыцарь постарел на несколько десятков лет. Он очень любил своего старшего сына.
- У меня остались кое-какие связи, которые могут мне помочь.
- Я ни в чем не уверен. Где к тебе присоединиться Рувим?
- На главном перекрестке. Мы поработали над его внешностью… Так что вряд ли его так просто узнают, если он не откроет свой поганый рот. Если действительно селемлянам нужен только он, то я сделаю все, чтобы он там остался.