С безмятежным лицом Абсалон оторвал кусок карты, скрутил ее трубочкой и привязал к лапке спящего голубя. Для Магни это будет дельным ответом и заставит поразмыслить хоть немного о происходящем самому. Наконец-то внести вклад в общее дело. Абсалон хотел, вопреки мнению Хозяина, дать юнцу шанс проявить себя. Что же, настало его время.
Лия невольно схватила нож, когда услышала шаги на лестнице. В кухню, в ее личное убежище, спускались только слуги, но девушка знала, что ее тюремщик не оставит ее в покое даже здесь. Она ждала его появления, как кошмар, навязчиво не покидающий человека каждую ночь. Что же, она не боится встретиться со своим страхом лицом к лицу. Пусть идет.
Но Абсалон остановился на половине пути, как будто почувствовал напряжение в воздухе. Его жертва до сих пор слишком напугана. Поджав губы и нахмурившись, он развернулся и пошел прочь. На сегодня девушка достаточно натерпелась. Ее необходимо было держать в страхе для ее же собственной безопасности.
- В какие игры ты играешь, малыш? – Хозяин, дремлющий в большом кресле, свесив копыта, резко открыл глаза и пристально вгляделся в преемника. Холодный и обманчиво красивый.
- С чего Вы взяли, господин? – в серых глазах Абсалона блеснул страх, который он попытался скрыть. Неужели старый фавн так хорошо изучил его, что теперь способен смотреть своими маленькими черными глазками глубоко в душу и вытаскивать ее, живую и трепещущую, на поверхность, чтобы безжалостно растоптать своими копытами.
- Мальчик мой, ты снова забываешь, кто я есть, - сказал Хозяин, тяжело вздохнув. Он прикрыл веки, тем не менее, продолжая следить за передвижениями вошедшего с помощью широко раздутых ноздрей. – Кто мы… Ты думаешь, что знаешь, что ты видишь, но так ли это? Может быть, твои глаза в который раз тебя обманывают, как и мои меня? Я не хочу смотреть на тебя. Ты выглядишь гордым и надменным, но в душе ты слаб и беспомощен. Ты хочешь принятия у людей, ты хочешь быть своим среди своих. Но не забывай, что ты давно отказался от обычной жизни, создав Сторонников Верности, которые только и ждут, чтобы устроить анархию в каждой части, а после воцарить тебя. Они надеются на тебя. Но я чувствую, что тебе это больше не нужно. Что изменилось, Абсалон? С какого момента власть стала тебе не интересна?
- Вы ошибаетесь, - медленно ответил молодой человек, подбирая слова. Ему знаком этот прием, когда фавн начинал гипнотизировать окружающих своим влиянием, чтобы узнать самое сокровенное. Но Абсалон научился этому противостоять. – Я тот же. Мои дети нуждаются во мне. Арадон просит о помощи.
- Проклятые изгои, - Хозяин закашлялся, хлопая себя по груди ладонью, абсолютно гладкой, как у младенца. – Все они не могут успокоиться. Что там?
- Они хотят смешать кровь, - равнодушно сказал Абсалон, остановившись напротив фавна. Тот промычал, не открывая глаз:
- Имя.
- Ингольф.
- Сколько?
- Половину замка Кастлчерри, - молодой человек замер, когда Хозяин поочередно открыл черные глазки-бусинки. Переборов подоспевший приступ кашля, фавн с удовольствием почесал волосатую грудь.
- Я согласен. Кого взамен?
- Дочку того провидца из Селема.
- Ты что, всерьез веришь в его сверх способности? – Хозяин нахмурился, создавая на своем лбу еще больше морщинистых складок.
- Возможно, - уклончиво ответил Абсалон.
- Как же многому тебе еще нужно научиться… Нет, тут дело в другом. Совершенно в другом…
Фавн кашлянув, бросив взгляд в окно. Хотя это было и не нужно. Он уже давно понял, что там только что был аллай.
Х глава
По совести скажи: кого ты любишь?
Ты знаешь, любят многие тебя.
Но так беспечно молодость ты губишь,
Что ясно всем - живешь ты, не любя.
Шекспир, сонет 10
Десятки людей протягивали к своей госпоже грязные руки с гниющими волдырями в надежде получить еще один кусочек хлеба. Слуга, сопровождающий девушку, недовольно ударил палкой по кисти, которая приблизилась к его хозяйке слишком близко, и заключенный в страхе дернулся, убирая ушибленную конечность. Карина хотела было приблизиться к несчастному, но Леро, неизменный ее спутник, преградил дорогу.
- Вы здесь не для этого, госпожа, - тихо прошептал он, слегка наклоняясь и указывая рукой в направлении, куда следовало двигаться. Карина лишь молча кивнула, бросила печальный взгляд на заключенных, и, собрав всю волю в кулак, пошла дальше, осторожно выбирая дорогу по скользким заплесневелым камням. Хотелось уйти отсюда или, хотя бы, поморщить носик от отвратительного запаха гниющих тел, но сострадание к этим людям было выше, и поэтому девушка просто двигалась дальше, изредка стараясь коснуться заключенных в знак своей поддержки.