Видя странности, происходящие с молодым лидером, Зецу закипал от злости. Обито словно был не в своей тарелке и частенько пропускал мысли о том, что вечная иллюзия — это глупость. Теперь, когда призраки прошлого отпустили его, «Глаз Луны» потерял первостепенное значение.
Зачем это нужно, если месть уже не в таком приоритете, зачем пытаться отомстить прошлому, если можно построить новое будущее. Но как бы Обито не старался, до конца не мог противиться плану. Как будто его что-то тянуло обратно и эта борьба порядком надоела. Сегодня он должен её увидеть, ему это нужно!
***
Спальню Нохары окутали сумерки, где единственным источником света был стоящий на прикроватной тумбочке светильник. В комнате ощущались запахи пряностей, которые придавали атмосферу уюта и душевного спокойствия. Учиха появился как раз вовремя. Девушка мирно спала на кровати, поджав ноги. Её тело скрывал коричневый плед, открывая лишь плечи. Мужчина медленно прошёл вглубь комнаты и остановился около комода.
Его внимание привлекли стоящие фотографии, на которых он тоже был. Вытянув руку, Обито взял рамку, с которой на него смотрели: Минато-сенсей, Какаши, Рин, и он сам — такой веселый и беззаботный. Стараясь как можно тише, Учиха поставил рамку на место, и перевёл взгляд на другую. Со следуещего снимка на него взирали те же Рин с Какаши и ещё… Рейна. Обито помнил этот день.
Тогда его команду должны были сфотографировать, и младшая Нохара тоже хотела попасть в кадр, правда получив отказ, всё равно сделала по-своему. Лёгкая улыбка коснулась мужского лица, но за новой белой маской её не было видно. Следующее фото заставило сердце шиноби пропустить удар. Там был ОН на фоне каменных лиц Хокаге, этот день был очень важен для него… тогда Учиха решил стать Хокаге!
Медленно обведя комнату взглядом, Обито повернулся к шатенке и тихо прошёл к изголовью кровати. Рейна выглядела умиротворённой. Потянув руку, мужчина коснулся шоколадных волос, которые теперь были короткими. Сейчас она напоминала Рин, но в тоже время они были абсолютно разными.
Ладонь мужчины нежно провела по бархатной щеке и спустилась ниже. Сердце забилось сильнее, когда Обито дошёл до края пледа и потянул его вниз, открывая взору светло-сиреневое кимоно, но тут же замер на месте. Девушка лежала обхватив рукой округлившийся живот и сквозь сон, поглаживала его.
«Она беременна?!», — пронеслась мысль в голове Учихи. Он стал ещё внимательнее осматривать девушку, задержав взгляд на животике. Он был достаточно большим, похоже до родов осталось не так долго. Мужчина нервно сглотнул.
«Кто отец ребенка? Неужели я? Я же изнасиловал её и кончил внутрь, причём не один раз! Нет, не может быть! Она наверное, переспала с кем-то ещё! Может быть это Какаши! Не зря же его фото украшают комнату! Сука!» — выругался шиноби и сжал кулаки. Почему-то мысли о том, что Какаши — будущий отец ребенка, казались бредом.
Как под гипнозом Обито стал на одно колено и вновь потянул руку, только на этот раз к животу шатенки. Обжигающее тепло коснулось его ладошки.
Он ощущал жар даже через ткань кимоно и свои перчатки. Но случилось кое-что ещё. В его ладошку что-то упёрлось, а потом попыталось оттолкнуть. Обито почувствовал, как его руку начал толкать малыш.
Толчки или пинки малыша были слишком интенсивными, казалось он почувствовал чужое прикосновение и уже в утробе, хотел защитить маму. Учиха затаил дыхание. Пинок малыша будто бы затронул искалеченную душу шиноби.
Обито не стал убирать ладонь, а пытался поймать каждое движение, при этом поглаживая места ударов. Неожиданно его прервали. Девушка вздрогнула и поморщилась, очевидно её ребенок не на шутку разбушевался и причинял дискомфорт матери. Секунда и Рейна открыла глаза. В комнате никого не было, Обито успел переместиться за дверь и облакотившись спиной об стену, стал прислушиваться.
— Мм, сынок, ты чего это там разыгрался, — девушка приподнялась на локти и одной рукой начала гладить пузико.
Чувствуя материнские прикосновения, будущий Учиха успокоился. Вздохнув с облегчением, шатенка снова улеглась и прикрыла глаза.
— Моё солнышко, ты даже представить не можешь, как я счастлива, что ты у меня есть. Мне не терпится поскорее увидеть тебя, обнять, поцеловать… ты — самое дорогое, что сейчас есть в моей жизни, и я люблю тебя больше всех на свете, и готова отдать за тебя жизнь, если потребуется! Никто, слышишь? Никто не причинит тебе зла, я не позволю! Правда жаль, что мы с тобой одни…
Конечно, у нас есть Какаши, но…он не сможет заменить ЕГО! Ты не представляешь какой твой отец прекрасный! Знаешь, несмотря на всё, что он совершил, я продолжаю любить его. Знаю, что за маской жестокости всё ещё есть тот жизнерадостный Обито, которого я знала в детстве! Надеюсь когда ты вырастешь, тоже будешь таким задорным и весёлым! Как бы я хотела снова ЕГО увидеть. Интересно, что бы он сказал, видя моё положение… — мир морфея взял своё и Рейна провалилась в сон.
Всё это время Учиха стоял в растерянности. Слова Рейны ударили по сознанию. У Обито будет ребёнок, его сын. Глаза мужчины стали стеклянными, а дыхание перехватывало. Он станет отцом, а Рейна — мать его ребёнка. Сейчас Обито чувствовал себя настоящим, он хотел послать к черту Вечное Цукиёми и снова ощутить пинки сына.
В голове всплывали картинки счастливого будущего, как он и Нохара растят сына и просто радуются жизни. Но всё это слишком быстро исчезло. Мужчину словно дёрнули за рычаг, возвращая к холодности и жестокости.
Сжав кулаки с такой силой, что костяшки на пальцах хрустнули, Обито вышел из-за угла. Подойдя к уже успевшей заснуть Рейне, Учиха аккуратно накрыл её пледом и исчез. Исчез с мыслями о своём сыне, которого он хотел увидеть больше всего на свете.
***
Первое что сделал Обито, когда вернулся в убежище это со всей силы впечатал кулак в стену. От сокрушительно удара посыпались камни и штукатурка. Что ему теперь делать, когда душу рвёт на части. Одна — готова воплотить в жизнь «Глаз Луны» и погрузить мир в иллюзию, а другая — хочет немедленно всё прикратить и вернуться к НЕЙ и…своему сыну!
Кто поможет сделать выбор, если мужчина совсем один? Кретины Акацки и те мертвы! Остался только ублюдок Зецу…
Да и что можно сделать? Четвёртая Мировая Война почти началась и остановить её невозможно! Хотел бы Обито всё исправить, но невидимые нити не дают ему этого сделать. Его подсознание не хочет слушаться и действует в интересах этой твари — Учихи Мадары. Обито должен узнать причину, и он это сделает!
— О, ты уже вернулся, — из стены показалась чёрная половина Зецу, — какой-то ты грустный, что случилось?
— Не твоё дело, — бросил Учиха и пошёл прочь.
— Знаешь, Обито, мы давно наблюдали за тобой, ты странно себя ведешь, и нам это не нравится! Во всем виновата та девчонка, да?
— Что? — брюнет остановился.
— Ты хотел убить её, Обито, а вместо этого навещаешь. Она мешает тебе полностью сосредоточиться на Цукиёми! Если девчонка и дальше будет отвлекать тебя, нам придёться принять меры, — стоило «растению» закончить, как его шею обхватили руки.
Обито со всей силы впечатал Зецу в стену, полностью перекрывая доступ кислорода.
— Если я ещё хоть раз, услышу от тебя что-либо касаемо Рейны — оторву голову! Понял?
— Прости, прости! Мы не хотели… — строил из себя испуганного Зецу, хотя в душе улыбался. Он был прав, девчонка мешает и её нужно убрать.
Во всём происходящем «растение» играло не последнюю роль. Зная истинную историю смерти Рин и то, что её сестра влюблена в Учиху, Зецу посчитал, что она может вернуть прежнего Обито, и «Глаз Луны» не осуществиться. Поэтому решил настроить брюнета против Рейны, тем самым обвинив девушку. Он ждал её смерти, но так и не дождался. Теперь же Обито сопротивляется и пока не поздно нужно действовать.