Сначала они трусцой пробуют объехать своих лошадей, и каждый конь принимает своего наездника, как родного. Гермионе отрадно, что она снова в седле. Когда ей было тринадцать, Люциус научил ее кататься, и за это она ему безмерно благодарна.
В период гиперфиксации пубертатного периода они с Драко вообще все лето с лошадей не слезали, затем стали кататься меньше, но любимое дело не забыли. Гермиона чувствует себя в седле уверенно даже спустя несколько лет, пусть и не практиковалась уже больше года.
— Я знаю один маршрут, — произносит Люциус. — Северус, со студенческих времен он изменился?
— Почти нет, — сразу отвечает он. — Добавилось несколько новых дорог, но основной путь не изменился.
Они гоняют наперегонки, иногда просто едут рядом, Гермиона галопом мчит с Драко, совсем не оборачивается назад, но знает, что хозяин дома на нее смотрит. Он всегда смотрит, когда она не видит.
Любуйся мною. Все любуются.
Гермиона хорошо проводит время, даже снова отключается от своей навязчивой идеи на несколько мгновений, они спокойным шагом ведут лошадей вперед. Она едет рядом с Драко, сзади едут Люциус и Северус.
— Я все равно тебя обогнала, — смеется Гермиона, — навык не потерян.
— Ты где крылья раздобыла, Грейнджер? — фыркает Драко, не собираясь принимать поражение. — Я все равно тебя обгоню, дай отдышаться только.
Гермиона вздергивает подбородок.
— Третий раз дать тебе шанс? — снисходительно произносит она. — Даже не знаю, Малфой.
— Ой, заткнись, Грейнджер.
Гермиона сначала смеется, а затем резко замолкает, когда конь под ней весь сжимается и фыркает.
— Чего это ты, дружок? — не понимает она, сжимая повод. — Тише.
Конь бьет копытом, трясет головой и фыркает, начиная топтаться на месте.
— Грейнджер, ты давишь, — указывает рукой Драко. — Легче надо.
— Да мы же прогулочным шагом идем, ничего я не давлю, — немного нервно произносит она.
Конь бьет копытом снова, а после гортанно ржет, поднимаясь на дыбы, и резко срывается с места. Звонкий крик Гермионы эхом разбивается в полесье. Драко расширяет в ужасе глаза.
— Грейнджер! — орет он, собираясь сорваться с места. — Грейнджер!
Но не успевает, потому что мимо него вихрем мчит его крестный.
Гермиона едва держится в седле, когда конь начинает свою гонку. Жеребец неспокоен, все его мышцы сжаты, точно струна. Девушка никогда в жизни не ездила верхом на такой скорости. Так, словно она мчит на автомобиле. Грейнджер, не сдержавшись, снова кричит.
— Держись! — гремит рядом его голос.
Гермиона пытается обернуться через плечо, но волосы растрепались из хвоста и закрывают видимость. Она знает, что это Он. Его голос она узнает из тысячи других. Северус мчит быстрее, склонившись к самой голове коня, и старается выровняться с конем девушки.
— Повод на себя! — громко произносит он.
— Он не слушается! — пытается она перекричать ветер, но снова старается сделать то, что он просит.
Конь негодует.
— Тяни!
— Я не могу! — задыхается от ужаса она; ноги вот-вот выпадут из стремени. — Северус!
— Держись, я рядом! — слышится его голос совсем близко. — Вот моя рука! Давай, я поймаю!
Гермиона почти плачет от страха.
— С ума сошел?!
— Доверься мне!
И она доверяет.
Не с первого раза она решается отпустить онемевшие пальцы с повода и тянет к нему руку. Северус тут же хватает ее, выравнивает движение их лошадей, вынуждая непокорного Ариоха замедлиться, после чего тянет девушку на себя.
— Вытаскивай ноги из стремени, — мягко произносит он, — я держу тебя.
Гермиона даже говорить не может, только едва шевелит ногами, позволяя Северусу вытянуть себя из седла, как тряпичную куклу. Мужчина чуть двигается в седле назад и усаживает Гермиону к себе.
Грейнджер обвивает его шею дрожащими руками, вцепляется намертво, и прячет лицо у него в шее.
— Все закончилось, — он чувствует, как она вся дрожит. — Я тебя держу.
Я так боюсь тебя отпустить.
Северус останавливает коня, его жеребец спокоен, как никогда. Ариох останавливается следом. Мужчина слышит, как она тяжело дышит. Удивительно, но она совсем не плачет. Любой другой человек в такой ситуации, испытав глубочайший стресс, прорыдался бы в голос, но не она.
Гермиона медленно расцепляет с его шеи руки, касается его щеки ледяными пальцами, не поднимая взгляд. В глаза смотреть не хочет. Не хочет, чтобы он видел ее страх. Ее слабости всегда принадлежат только ей.
Гермиона Джин Грейнджер своих шрамов не показывает.
Она лишь приподнимает голову, все еще касаясь его щеки. Северус слушает Ее дыхание, смотрит на то, как трепещут Ее опущенные ресницы, отбрасывая на щеки крохотные тени. Шумит легкий ветер.
Гермиона чуть тянется к нему, замирает возле его губ. Дает возможность все сделать самому, как вчера. Северус чувствует прохладу ее пальцев, легкую дрожь ее тела. Такая возможность показалась бы каждому уникальной, но не для него.
Вчера он сделал то, из-за чего все произошло сегодня. Любой его шаг к ней навстречу будет приводить к необратимым, страшным последствиям.
И однажды одно из них может стать последним.
— Грейнджер! — слышится голос вдалеке.
Гермиона шумно выдыхает, сжимая губы и опуская руку. Северус отворачивается.
Драко мчит во весь опор, подгоняя своего коня. Удивительно, что он все равно скачет медленно. Гермионе кажется, что ее конь и конь Северуса мчали на дьявольской скорости. Малфой младший тормозит в тот момент, когда Северус помогает ей спуститься.
— Твою мать, Грейнджер! — задыхается от тревоги он, спрыгивая вниз. — Кто тебя вообще верховой езде обучал, а?! — рычит он. — Да тебе только на своих двоих ходить! Хотя даже здесь я бы заставил тебя поучиться!
Гермиона молча смотрит на него. Драко в два шага подходит к ней и, схватив ее за верх комбинезона, тянет к себе, заставляя налететь на грудь. Он сильно прижимает ее к себе. Так сильно, что ребра почти трещат.
— Ты меня до усрачки напугала, Грейнджер, — шепчет он ей в волосы. — Не делай так больше.
Гермиона опускает руки ему на лопатки, прижимая к себе, а сама смотрит в глаза Северусу. Он отводит взгляд первым и направляется к подъезжающему Люциусу.
— Хорошо, — шепчет она.
Разумеется, Люциус устраивает полный разнос ипподрому, в котором сам был частым гостем в студенческие годы. Персонал весь белеет на глазах, особенно после желания Люциуса усыпить коня, которого предоставили Гермионе.
Девушка успокаивает его и настаивает на том, что в этом нет никакой необходимости. Что она в порядке, и это самое главное. Пусть и слышит, как один из сотрудников шепотом говорит другому, что, случись падение, оно было бы несовместимо с жизнью.
Грейнджер снова оказывается на волосок от смерти и понятия не имеет, что происходит, хотя больше ее беспокоит тот факт, что Северус снова дает ей заднюю. Это ее злит. Злит, потому что ей никто никогда не отказывает.
Гермиона не понимает, что Северус просто старается ее спасти.
========== 9. ==========
Комментарий к 9.
Ваши отзывы очень мотивируют! Спасибо вам огромное!
До конца дня он на нее не смотрит.
Гермиона злится. Злится на него и, в первую очередь, на себя, но не подает виду. Люциус еще несколько раз спрашивает о ее самочувствии, и Гермиона всякий раз отвечает одинаково.
Что все в порядке. Что она цела. Что реакция мистера профессора ее уберегла.
Драко вообще так испугался, что до конца дня с ней не ссорится. Гермиона в какой-то момент не выдерживает и сама провоцирует шуточный конфликт. В этот момент все понимают, что с Гермионой правда полный порядок.
Остаток дня проходит без происшествий, но Гермиона никак не может успокоиться в другом плане. Она не может перестать думать о Северусе. Думать о том, что она хочет его поцеловать. Хочет так сильно, что это уже смахивает на паранойю.
Она ложится спать после полуночи, сразу после того, как они с Драко досматривают какой-то ужастик с бессмысленной резней. Гермиона не запоминает ни героев, ни сюжета и уходит к себе спать без воспоминаний о фильме. У нее голова другим занята.