— Почему? Зачем тебе приносить боль?
— Нежность мне не подходит.
— Значит, ты… — её слова запнулись. — Ты никогда раньше не занимался любовью с женщиной?
— Нет. — Не то чтобы это удивило её, но, черт возьми, его ответ вызвал трепет. — Нужно познать любовь… чтобы сделать это.
— Хах. — Она фыркнула. — Я тоже никогда не была влюблена. — Мысли вернулись к её разговорам с Литой, которая была гораздо больше озабочена личной жизнью Каринны, чем ей следовало бы. На ум пришло то же жалкое оправдание, которое она всегда давала своей сестре. — Я держусь за эту призрачную сумасшедшую любовь. Она приходит только один раз. О которой слагают все хорошие французские поэты, и всё такое дерьмо.
— Французские?
— Ксандр. Что случается… С девушками. Что происходит с ними? — Новая тема. Любовь не главная тема её мыслей — не тогда, когда перед ней висела возможность получить ответы.
Его голова склонилась к ней.
— Назови моё имя ещё раз.
— Ксандр.
Глубокий мужской стон в его груди сжал её бедра.
— Ещё.
— Расскажи мне, что происходит.
Он хмыкнул и скривил губу.
— Всё. Жадные до власти ублюдки, платят за это огромные деньги.
— Они тебе не нравятся?
— Они все умрут. В конце концов.
— И твой начальник?
— У меня нет начальников.
— А кто он для тебя тогда.
Подергивание его тела при каждом вопросе говорило ей, что он продолжал засыпать.
— Развлечение.
— Что ты делаешь? Для них?
— Убираю дерьмо, в основном.
— Ты хочешь меня убить?
Еще одна долгая пауза.
— Нет.
Господи, что бы он ни пил, оно имело тот же эффект, что и сыворотка правды.
— У тебя… когда-нибудь возникало желание убить женщину?
— Слишком много грёбаных слов, Котенок. Притормози.
Она колебалась. Что за черт? Он хоть что-нибудь из этого вспомнит?
— Имя Лита Рой, тебе оно ничего не говорит?
— Ага.
Желудок Каринны сжался.
— Что?
Его ответ пришел в виде резкого вдоха и массивного твердого тела, прижавшегося к её плечу.
Он вырубился.
Карина легонько шлёпнула его по щеке.
— Ээй.
Его голова покатилась по подушке, а затем откинулась на её плечо. Даже когда он лежал рядом с ней, она чувствовала себя маленькой и мягкой рядом с ним. Вытянувшись, её ноги оказались чуть ниже его колен. Выпуклости и выступы мышц скользили под её босыми ступнями, когда она скользила своей ногой по его. Рука легла ей на грудь, почти лишив возможности вдохнуть. Полностью расслабленный, его член всё еще стоял по стойке смирно. Напряжённый. Как зверь, который внезапно упал, прирученный и успокоенный, но каким-то образом достаточно бдителен, чтобы не дать вам приблизиться, на всякий случай.
Взгляд сфокусировался на его губах, она наклонилась вперед и замерла, чувствуя теплое дыхание на своей щеке.
«Сделай это».
Боже, она этого хотела. Его губы имели привкус греха.
Слюна скопилась у неё во рту, и она прищелкнула языком при этой мысли. Так соблазнителен.
Каринна подняла бровь. Она могла его прикончить. Убить его, пока тут лежит.
Задушить его, если бы захотела.
Вместо этого она положила голову ему на грудь, напротив бьющегося сердца.
***
Движение прорвалось сквозь её самый глубокий сон без сновидений, за все последние месяцы, и она резко проснулась. Звук тяжелого дыхания позади неё приблизился к её уху. Теплая рука скользнула по её животу, и одним мощным движением она оказалась прижата спиной к твёрдому телу.
Ксандр, должно быть, всё ещё спал, судя по тихому шепоту между поцелуями в её плечо и спину. Она едва могла их разобрать, напрягаясь, чтобы прислушаться, когда его твердость прижалась к её ягодицам.
— Я бы… для тебя. Всё для тебя. — Его тихий шепот щекотал её ухо. — Не могу позволить тебе увидеть.
«Что?» У её разума было всего несколько секунд, чтобы обдумать его слова, прежде чем его бедра прижались к ней.
— Я хочу… я паду. Не останавливайся. — Он быстрее тёрся своим членом, скользя между её ягодиц. Его рука прижала её живот, а его дыхание участилось, пока она не почувствовала, как тепло не пролилось ей на спину, и его дыхание содрогнулось.
Он снова лежал неподвижно.
Где-то в его снах они только что трахнулись.
Глава 14
Ксандр уставился на свои черные ботинки, стоящие на краю здания Фишера, примерно в четырехстах футах над землей. Первые лучи дневного света, которые только начали пробиваться сквозь облака, ещё не достигли улиц внизу, они были скрыты в тени высотных зданий.