— Помочь тебе? — Он посмотрел на её полные губы и провёл пальцем по месту, где был вырван пирсинг. Он исцелил его своим прикосновением.
Девушка поцеловала его палец.
— Мне нужен хотя бы один ответ на мою молитву».
Пробежав по дому, Ксандр хлопнул входной дверью и, расправив крылья, взлетел в небо. «Каринна».
Он заставил себя не паниковать, разрезая покров тьмы, окутывающий город под ним. В его голове пронеслись миллионы образов того, что принесет эта ночь, и ему хотелось вернуться в тот день, когда он держал её в своих объятиях, и она казалась такой умиротворенной.
Ему нужно было добраться до неё.
Однако сначала он должен сделать остановку.
Обещание, данное Каринне, которое он легко нарушил бы, если бы не знал, что оно будет значить для неё даже больше, чем месть. В 23:30 вспыхнул неоновый шатер. Аукцион должен был начаться в полночь, так что у него было время. Кроме того, Хазиэль и армия ангелов разрушили бы клуб, если бы они ещё этого не сделали. Она будет в безопасности.
«Нет, чёрт возьми». Каринна нуждалась в нём. К дьяволу эти остановки до того, как он спасет её.
«Пообещай мне, что сделаешь это», — прозвенел в его голове её голос — воспоминание. — «Несмотря ни на что, это значит для меня всё».
Прищурив глаза, раздувая ноздри от разочарования, он продолжил — выполнять обещание, данное Каринне.
Ксандр присел на тротуар парковки Святого сердца затем встал и посмотрел вверх. С того места, где он стоял, окно оставалось освещенным — единственное в здании, освещенное в темноте. Он прыгнул к ней — на два этажа выше уровня земли. Как будто замков и не существовало на окнах, он открыл окно и забрался внутрь.
Мать Каринны лежала в постели. Её шепот разносился по комнате.
Она молилась.
С распростертыми крыльями приблизился Ксандр.
Она перевернулась на спину, широко раскрыв глаза, губы задрожали.
— О, ангел. Ты пришёл за мной?
Ксандр подавил внутреннюю ярость. Женщина перед ним была частично ответственна за самые невообразимые преступления против своей дочери.
— Покайся.
Она наморщила лоб.
— Я боюсь…
— Твои грехи. Исповедуйся в них.
Неохотно она перекрестилась.
— Во имя Отца, Сына и Святого Духа. Моя последняя исповедь была неделю назад. — Она сглотнула. — Я видела… мужчину. Он пришел предложить мне причаститься вчера днем. — Её глаза прищурились. — О, простите меня, я никогда не видела более красивого лица…
— Она была изнасилована. Избита. Брошена умирать, — голос Ксандра оставался таким же безжизненным, как и слова, пронзающие его сердце.
Женщина резко выдохнула. Её рот открылся и закрылся, как будто она хотела что-то сказать.
— Полиция ещё никогда не видела такой жестокости. Ты защитила его.
Ее взгляд опустился.
— Я не знала.
Ксандр рванул вперед, расположив свои руки по обе стороны от её тела, и прижался лбом к её лбу.
— Ложь, — прохрипел он.
Её тело дрожало под ним, грудь была высоко поднята от захваченного дыхания.
— Она всегда была… трудной. В детстве она расхаживала в трусах перед всеми своими дядями. Это было… неестественно.
Его руки сжались в кулаки.
— Признайся в своём грехе.
— Я… я не…
— Признайся в своём грехе! — Он проревел слова, и она вздрогнула, её тело напряглось. Ксандр встал с кровати и зашагал, скрестив руки на груди.
— Я сказала полиции… что она убежала. Пропала. — Слеза скатилась по её щеке из здорового глаза. — Это был тот самый культ, к которому он присоединился. Садизм. Он сказал мне, что, если я скажу хоть слово, он продаст нас, отправит куда-нибудь в Европу в рабство. Так что я сказала полиции, что я должна была сказать. Что её отец невиновен.
— В течение многих лет он поставлял юных девушек. Для них. Отдавал их, как на скотобойню. — Ксандр стиснул зубы. Несмотря на все усилия, направленные на то, чтобы не задушить эту женщину на месте, его мышцы горели желанием наблюдать, как жизнь утекает с её лица. — И всё же… она утверждает, что любит тебя.
Женщина разрыдалась.
— О, моя бедная Лола. — Она подняла морщинистые руки к лицу и закрыла глаза. — Что я наделала? Прости меня.
— Каринна прощает тебя.
Она покачала головой.
— Каринна была… воображаемой подругой. Лола раньше… называла её сестрой. Всякий раз, когда она попадала в неприятности, она винила в этом свою сестру Рин. — Женщина грустно улыбнулась. — Почему Рин не может следовать правилам? Почему Рин насмехается над отцом? — Она покачала головой. — О, это сильно злило его.