Теперь нахмурилась Элис.
– Вполне возможно, – согласилась она, – но эти старые ведьмы, как ты их назвал, пока не знают, кто ты такой. И к следующему воскресенью ни о чем не узнают. Кроме того, мне их восторги не нужны. Эти женщины ненавидят и презирают меня за то, что у меня внебрачный ребенок, но, узнав, что я выхожу замуж за сына едва ли не самого богатого и влиятельного человека в Америке, сразу все мне простят и будут рады принять в своем доме. О, они лживы и лицемерны, и такие друзья мне не нужны.
– Я понимаю, о чем ты говоришь, дорогая, но, если мы собираемся жить здесь, мы должны наладить отношения с жителями Биксби. Мы не можем прожить всю жизнь на ранчо, общаясь только с Редом и Линн.
Элис задумчиво посмотрела на Натана, а потом, опустив глаза, сказала:
– А может, нам лучше уехать отсюда сразу, как только мы поженимся? Мы ведь можем переехать куда угодно, лишь бы там меня никто не знал. Там мы начнем все сначала, и на тебя не будут показывать пальцами и шептаться у тебя за спиной о том, что ты женился на падшей женщине.
Натан в сердцах швырнул на стол свою салфетку, встал, громко отодвигая стул, подошел к Элис и большим пальцем приподнял ей подбородок. Их взгляды встретились. При виде слез, готовых вот-вот скатиться по щекам Элис, у Натана защемило сердце.
– Ты забыла, кто был причиной твоего падения? – тихо спросил он. – И потом, почему ты говоришь о нас как о преступниках? Почему мы должны начинать все сначала? Мы не нарушали закона. Правда, у нас родился ребенок до того, как мы сыграли свадьбу, но мы не первые и не последние, с кем такое приключилось. Главное, что мы любим друг друга, вскоре поженимся, и я усыновлю Колина. Уверяю тебя, нам нечего стесняться. Ну поддались мы страсти чуть раньше, чем это принято в приличном обществе, ну и что? С кем не бывает?!
– Боюсь, – хитро улыбнулась Элис, – что мы поддались страсти намного раньше, чем это принято в приличном обществе. Но ты прав – с кем не бывает?!
– Все это мелочи. Главное – это твое решение. Так ты в самом деле хочешь уехать отсюда?
– Если честно – то нет, – призналась Элис. – Здесь мой дом. Но я понимаю, что ты привык жить в лучших домах, чем этот домишко с прохудившейся крышей в забытом богом месте.
– Милая, я не привык жить ни в каких домах, – улыбнулся Натан. – С тех пор как я лет десять назад покинул наш дом в Дюранго, мне приходилось снимать комнаты в разных местах, а то и вовсе вместе с лошадью ночевать под открытым небом. Обо мне не беспокойся, хотя… – Он замолчал и украдкой поглядел на Элис. – По правде говоря, мне бы хотелось иметь большую семью, и, если ты согласна, нам придется подумать о новом, более просторном доме…
– Совсем новом?! – охнула Элис, и глаза у нее засверкали от восторга.
– Ну да, – кивнул Натан, – совсем новом. Чтобы печи не дымили, крыша не протекала и чтобы в нем было много спален. Мы даже можем пригласить из Чикаго художника по интерьеру, чтобы он помог тебе подобрать занавески, ковры и мебель…
– Художника по интерьеру! – воскликнула Элис. – Но зачем? – Она хитро прищурилась и заявила: – Я хочу все сделать сама.
– Как скажешь, дорогая, – откликнулся Натан. – Мы отправимся в Чикаго и купим все, что тебе понравится. Если захочешь, мы можем поехать в Сан-Франциско, или в Нью-Йорк, или даже в Париж.
– Ой, Натан, как здорово! Даже трудно вообразить, что у нас может быть мебель прямо из Парижа!
Широко улыбаясь, Натан поднял Элис со стула и прижал к груди.
– Если хочешь мебель из Парижа – она у тебя будет, – пообещал он. – И вообще, у тебя будет все, что душе угодно.
Элис смотрела на него сияющими от восторга глазами.
– Мне не нужна мебель из Парижа, Натан, – вдруг совершенно серьезно проговорила она. – Занавески из Лондона и коврики из Тимбукту мне тоже не нужны. Мне нужен только ты, и больше ничего.
Натан почувствовал, что его сердце сейчас разорвется от любви к этой маленькой очаровательной женщине.
– Мне тоже, милая, – прошептал он. – Мне тоже всего этого не нужно. Но согласись, что, когда начнутся весенние дожди, новый дом с прочной крышей будет очень кстати.
– Согласна, – ответила Элис и, привстав на цыпочки, обняла Натана за шею.
– Значит, решено. Мы остаемся на твоем ранчо и строим новый дом, а пока отправимся на пикник и прекрасно проведем время. Идет?
Улыбка Элис погасла.
– Насчет пикника у меня большие сомнения, Натан. Я ведь точно знаю, что, появись мы там оба да еще с Колином, сплетен не избежать…
– Ну и что? – пожал плечами Натан. – Ты больше не одна, Элис. Колин – наш сын, твой и мой. И пусть только кто-нибудь посмеет обидеть тебя – будет иметь дело со мной.
Элис вздохнула с облегчением. Уже так давно рядом с ней не было человека, на которого она могла бы положиться и который позаботился бы о ней. До сих пор она могла рассчитывать только на себя.
– Спасибо, – прошептала она. – Спасибо тебе за то, что ты есть.
Натан улыбнулся и нежно поцеловал ее.
– Ну что, ты решилась? Скажи, что ты готова отправиться на пикник и не боишься никаких сплетен!
– Хорошо, – кивнула Элис. – Я готова. Но обещай мне…
– Все, что угодно, дорогая, – поспешно заверил ее Натан.
– Обещай, что не оставишь меня одну с Лилиан Андервуд!
О лучшей погоде для пикника нельзя было и мечтать. Воскресенье выдалось ясным, солнечным и теплым. Дул легкий ветерок, освежая лицо и игриво забрасывая пряди волос на глаза Элис, но она была слишком взволнована, чтобы обращать внимание на красоту природы. По пути в город Элис не произнесла ни слова. Она сидела в повозке прямая, напряженная, крепко прижимала к себе Колина и смотрела куда-то вдаль. В конце концов Натан не выдержал и, не доезжая до окраины города, свернул на обочину.
– Элис, если ты не хочешь, мы не поедем на пикник, – сказал он, с тревогой глядя на женщину.
Она повернулась к Натану и посмотрела на него широко раскрытыми, неестественно блестящими глазами.
– Поедем, – неожиданно твердо произнесла Элис. – Ты хочешь – значит, мы едем. Кроме того, мы обещали Реду и Линн встретиться на пикнике.