В глубине души Элис знает, что её ждёт оглушительное фиаско, но вера в чудеса изредка да наведывается в дисциплинированный мирок главного редактора «Реджистар».
— Плохая идея. — Бетти без сожаления отвергает предложение матери. — С домом я и в одиночку управлюсь, не маленькая. Твоя семья в Ривердэйле, вот и оставайся рядом с ней.
Все вещи собраны, чемодан закрыт, и настает щекотливый момент прощания. Дабы хоть как-то сгладить неловкость, Бетти достает из кармана мобильный, чтоб заказать такси до вокзала.
— Я бы отвезла, — с досадой бормочет Элис, когда дочь уже диктует диспетчеру адрес.
— Лучше не надо, — говорит Бетти, убирая телефон в карман пальто, которое держит в руках. — Давай избавим несчастных пассажиров от созерцания нелепой сцены нашего с тобой прощания.
Улыбнувшись, насколько позволяет все ещё опухшая губа, Бетти надевает пальто, а потом подхватывает ручную кладь и спешит вон из комнаты, пока её решимость не дала драпака.
— Прости, что бросила тебя тогда, — раздается за спиной голос матери. — Мне так жаль, милая, так жаль…
Бетти останавливается в дверях, на одну мучительную секунду засомневавшись в правильности своего решения, но боль от пережитого унижения перевешивает чашу весов и, не проронив ни слова, она торопливо покидает комнату.
Едва жёлтая дверца захлопывается, и машина плавно отъезжает от аккуратного светлого домика, к которому она прикипела всей душой, тупое отчаяние накатывает на Бетти девятибалльной волной. Это конец. Бесславный финал её запутанной жизни в странном городке, который ещё долго будет являться ей в кошмарных снах. «Это твоя вина, — шепчет голос в тяжёлой голове. — Сомнение — это болезнь, и лишь горькая пилюля истины способна излечить её, но иногда от лекарства лучше отказаться, ведь побочный эффект бывает хуже самого недуга во сто крат. Ты знала это, но удержаться не смогла, а когда система жизнеобеспечения дала сбой, ты кинулась за антидотом, но было уже поздно. О, даже самое безграничное раскаяние тебя не спасёт, дохлый номер, легче от этого не станет. А как чертовски права была Вероника, согласись? Ты ведь теперь тоже пустая оболочка, неспособная к исцелению. Никто… Просто тело, запрограммированное на вынужденное существование, польза от которого ровна абсолютному нулю. Ох, ну началось, теперь в слёзы ударилась… Глупая и бессмысленная затея, от пускания соплей время не повернется вспять, да и вид опухшей рожи привлекательности не добавит, а тебе ещё в Ванкувер ехать. О нет, только не это! Господи, лучше просто реви, не нужно снова переживать это дерьмо! Господи… Ну зачем…».
***
Среда, 9:50 p.m
В комнате повисла гробовая тишина. Бетти, с глазами на пол лица, остолбенела в дверном проёме, с выражением крайней степени потрясения. По середине комнаты сидел человек, привязанный веревками к крепко сколоченному стулу. Он тяжело дышал, облизывая кончиком языка разбитую в кровь губу. Прядки темных кудрей липли к блестящему от пота лбу, а глаза под густыми бровями боролись с желанием закрыться, словно ему до безумия хотелось спать.
— Блять, Фангс, какого хуя дверь не закрыл?! — со злостью выругался Свит Пи, который сидел на корточках возле стула, держа в руке несколько тонких палочек, похожих на зубочистки. Фангс в ответ лишь пожал плечами, а на незваную гостью меж тем накинулся ещё один из «змеиной» банды.
— Какого хрена ты здесь?! — ЭфПи как ужаленный вскочил с дивана. — Ты ведь под арестом!
— Твою мать, что у тебя с лицом? — Тони с удивлением пялилась на вздувшуюся куперовскую губу.
Бетти же, полностью утратив связь с внешним миром, не могла отвести взгляд от дрожащих пальцев темноволосого пленника, с которых жирными капельками на пол стекала кровь.
— Эй, вы в коматозе все? — раздался недовольный голос Пенни Пибоди. — У нас тут вообще-то лишние уши, или я одна это заметила?
— Бетти не лишняя, — вызывающе ответила ей Тони. — Она на нашей стороне, так что пусть остаётся.
— Исключено! — решительно заявил ЭфПи. — Если Элис не дай Бог прознает о твоём побеге…
— Что тут происходит? — перебила его наконец обрётшая дар речи Купер. — Кто этот человек?
— Человек? — презрительно усмехнулся Свит. — Ты про этот кусок дерьма?
— Кончай этот треп! — взвилась на него Пенни. — Лучше делом займись, я не собираюсь торчать тут всю ночь. Фангс, закрой уже эту долбанную дверь, пока весь Нордсайд сюда не слетелся.
Два негромких щелчка, и Бетти понимает, что путь назад отрезан и ей суждено стать свидетелем жестокой пытки. Боже, нужно немедленно остановить эту мерзость!
— За что вы с ним так? — дрожащим голосом спросила она. — В чем он виноват?
— Эта мразь подставила Джага, — отозвалась Тони, сидевшая на краешке стола. — Он, естественно, все отрицает, но это чистой воды пиздеж.
От услышанного логическая цепочка в мозгу Бетти замкнула, погрузив сознание в кромешную тьму. Невозможно… Это просто невозможно. Это ошибка, галлюцинация её воспаленного разума, полнейшая бредятина, но никак не правда.
— Что это значит? — прошептала она одеревеневшими губами.
— А то и значит, — ответила Тони. — Он давно точил на Джага зуб и, как только нашего красавчика замели, сразу приперся к нам с охуенным предложением, вот ведь тупой мудак.
— Это…это тот из Упырей? — Она не верила ни своим ушам, ни своим глазам.
— Ага, он самый. — Топаз кивнула каштановой гривой. — Боже, слышала бы ты, какие он тут Свиту байки заливал.
— Эй, крошка Ти, ещё одно слово и ты с подружкой вылетишь в коридор! — Терпению Пенни пришел конец. — Мы тут не для тупой болтовни, если ты вдруг забыла.
Тони презрительно фыркнула, косясь недобрым взглядом на Заклинательницу Змей, но рот свой все же закрыла на замок, а Бетти, тем временем, снова впала в безмолвное оцепенение, в попытке уловить суть происходящих вещей. В голове царил фантастический бедлам, и несчастная Беттс окончательно потеряла нить повествования. Сейчас перед ней сидит связанный Малакай, которого пытает Свит, с которым, по идее, он на одной стороне баррикад. Разве нет?! Почему Свит калечит своего подельника? Почему Тони ведёт себя как преданная подруга, она же, блять, желала Джагу смерти? Какого хрена тут забыл ЭфПи? Он тоже замешан?! Пиздец, что здесь вообще творится?!
Мыслительный процесс Купер зашел в безнадежный тупик, и пока она плутала во тьме, Свит, сжав в кулаке волосы Малакая, настраивал того на содержательную беседу.
— Ну что, пидор кудрявый, готов излить душу? — Свит хищно оскалил зубы. — Или мне снова всадить в тебя иглу?
— Пошёл ты! — прилетело ему в ответ и лицо Змея моментально исказилось от ярости.
— Фангс, помоги, — обратился Свит к другу и Малакай от этих слов начал дергаться, словно по его телу пустили разряд высоковольтного тока. Он из-за всех сил сжимал окровавленные пальцы в кулак, но шансов избежать зверской пытки у него практически не было. Фогарти мёртвой хваткой вцепился в его руку, прижимая к подлокотнику указательный палец, в который Свит безжалостно вогнал острую бамбуковую иглу. Безумный крик вырвался из глотки Малакая, когда орудие пытки, разорвав кожный покров, медленно поползло под ноготь, причиняя нестерпимую, просто чудовищную боль. Игла беспощадно ввинчивалась в чувствительную, населенную миллионами нервных окончаний плоть, ломая несгибаемую волю лидера «Упырей», слава о нечеловеческой выдержке которого бежала далеко впереди него. От вида корчившегося в муках человека к горлу Бетти подкатила горячая волна, и она резко отвернулась, сжимая рот слабой рукой. От душераздирающих воплей закладывало уши, и ей казалось, что череп сейчас разлетится на мелкие кусочки, не выдержав напряжения.
— Довольно! — раздался голос Пенни. — Не дай Бог ещё сдохнет от болевого шока.
Свит тотчас остановил изуверство, и вопли наконец стихли. Голова Малакая безвольно повисла, и лишь прерывистое дыхание выдавало в нем наличие жизни.
— Ты там живой? — спросил Свит Пи, заглядывая в лицо несчастного упыря. — Эй, кудряшка, слышишь меня? Понравилась тебе моя иглотерапия, а? Мне показалось, ты был в восторге, раз визжал, как свинья на убое. А знаешь, что еще тебе понравится, если я сейчас не услышу от тебя правду? Ржавый нож, торчащий из твоего глаза. Зрелище будет жуткое, но я как-нибудь переживу, а вот ты… Как считаешь, лучше быть живым в тюрьме, или мертвым в сточной канаве? По мне так, тюрьма по сравнению с канавой сущий рай, просто тропический, блять, курорт. Согласись, лучше рубиться целыми днями в баскетбол, чем стать обедом для крысятины, где-нибудь на окраине Саутсайда. Ну что, кажется я доходчиво объяснил твои перспективы, как считаешь? Кивни, если готов к откровенной беседе.