— Слушай, — непринужденным тоном говорит она, — не поделишься за какие заслуги ты навалял этому Эндрюсу? У вас давняя вражда или что-то типа того?
Джаг поднимает на неё покрасневшие глаза и в них явственно читается недоумение. Вопросы личного характера она никогда ему не задавала, на протяжении всего следствия они говорили лишь по делу, никогда не углубляясь в частную жизнь. Странно.
— Он рыжий, — отвечает Джаг. — Никогда не любил рыжих.
— Ага, а ещё у него веснушки на носу, — усмехается Пенни. — Я ведь серьёзно, Джонс, неужели нельзя без увиливания.
— С чего такой интерес? — Голос его чуточку крепнет. — Рядовая потасовка, ничего серьёзного.
— Ну да, как же. В первый же день освобождения, наплевав на возможные последствия, ты устроил бои без правил и все это без серьёзной на то причины? Дудки, милый, ни на секунду не поверю.
— Ладно, уговорила. Он — рыжий мудак. Это сойдёт за серьёзную причину?
— Вполне. — Пенни кивает.— А чем он заслужил такое звание, не поделишься?
— Своим существованием.
— А можно поподробней? — В голубых глазах загорается неподдельный интерес. — Вы ведь, если не ошибаюсь, лет пять знакомы?
— Около того. — Джонс с подозрением разглядывает своего адвоката. — Что вообще происходит? С чего вдруг такой допрос?
— Это не допрос, а простое любопытство, — говорит Пибоди. — Ну, так что скажешь о нем? Я слышала, вы даже дружили какое-то время.
— Так, хватит! — Терпение Джагхеда лопается. — Пока не узнаю в чем весь фокус, ни слова не скажу, ясно?
— Да какие тут фокусы, — с неким раздражением отвечает Пенни. — В протоколе допроса учеников мелькало его имя, вот я и запомнила. Вчера ты его в бифштекс превратил и это меня заинтриговало. Ничего сверхъестественного тут нет.
— Ну это как сказать…
— Слушай, я ведь могу весь день тут просидеть, капая тебе на мозги, — грозит упрямая блондинка. — Я, кстати, никуда не спешу.
— Господи, ладно! — Ее подзащитный наконец сдается. — И почему именно сейчас…
— Начинай, малыш. — Пенни сладко улыбается, отчего умирающему от головной боли Джагхеду хочется её придушить. Бессердечная мегера, ей в Гуантанамо нужно работать, а не людей защищать.
***
Челюсть Кевина лежит на столе. Мозг разлетается на мелкие кусочки, став абсолютно бесполезным органом. Он не может поверить в услышанное, это ведь просто невозможно. Полный абсурд. Арчи Эндрюс — убийца?! Нет, это совершенно исключено. Если он и отсутствовал на той вечеринке, тому можно найти другое, более логичное объяснение. Болезнь, банальное нежелание, неотложные дела, и ещё сотня причин, но никак не хладнокровное убийство. Боже, что вообще твориться в этом чертовом городе?
— Эй, ты в порядке? — Бетти проводит ладонью перед потрясенным другом.
— Нет, — честно отвечает тот. — Кажется у меня шок.
— Возьми себя в руки, — командирским голосом приказывает Купер. — Мне помощь твоя нужна, а ты растекся, как желе.
— У меня гиперчувствительность, — мямлит Кевин и тянется к стакану с водой. Осушив его до дна, он чувствует себя чуточку лучше.
— Ага, а ещё у тебя гипернаблюдательность, — говорит ему девушка. — Ты прирожденный сыщик, у тебя, мать его, талант. Включи свой третий глаз и помоги мне, больше я никому не доверяю, ты знаешь.
— Ох, Беттс…— Кевин выглядит совершенно растерянным. — А вдруг это ошибка? Вдруг получится как с тем Змеем.
Похоже, затея поделиться с другом своим позорным провалом была не совсем удачной.
— Нет, на этот раз попадание точное, у меня долбанное предчувствие, понимаешь? Ты сам сказал, что на вечеринке его не было.
— Ну…он, возможно, в гриме был, — неуверенно говорит Келлер.
— Вот и выясни это. Я о том и прошу. Собери мне всю информацию о том празднике — фото, видео, сгодится все. Если он действительно был там, где-нибудь да должен всплыть. Порасспрашивай народ в школе, ты со всеми в нормальных отношениях, не то что я. Давай, Кев, соглашайся! Будь моим доктором Ватсоном, уверена, у тебя получится.
Кевин вглядывается в горящие от нетерпения глазища и ведет мучительную внутреннюю борьбу. Отказаться — значит обидеть подругу, влезть в расследование — предать человека, с которым знаком практически с пеленок. Обуреваемый противоречивыми эмоциями, Кевин поступает по старинке — слушает свою интуицию. Мучительный выбор сделан.
— Ох, Беттс, я совершенно не представляю на что иду, но я согласен.
— Отлично! — Улыбка озаряет лицо девушки. — Я знала, что на тебя можно положиться. Только, Кев, будь осторожен, делай все спокойно и без суеты, не вызывая подозрений.
— Я Ватсон, забыла? — усмехается Келлер. — Сделаю все без шума и пыли.
— Умница! — хвалит его довольная Бетти. — Ну, а я пока займусь самим Эндрюсом. Нужно покопаться в его черепушке, вдруг чего интересного нарою.
— Думаешь, он впустит тебя туда? — с лёгкой тревогой спрашивает друг.
— У меня есть волшебный ключик. — Девушка загадочно улыбается.
— А к Веронике у тебя, случаем, такой же не завалялся? — с надеждой интересуется её помощник.
— Кев, ты обещал!
— Да-да, обещал. Но если она пошлет меня, я не виноват.
— Не пошлет, — успокаивает его подруга. — Накачай её вином, виски, короче, развяжи ей язык и все будет в шоколаде. Пьяная девушка — находка для шпиона, так что не упусти шанс.
— Позитивное мышление — твоя сильная черта, — ухмыляется Кевин.
— Трудно поверить, но это так. Мы на правильном пути, я верю в это.
— Мне бы твою уверенность. — Кевин вздыхает.— Я знаю Арчи с детства и…
Тут он внезапно зависает, словно видео при медленном интернете. Внезапный привет из прошлого врывается в его спутанные мысли и заставляет на несколько секунд выпасть из реальности.
— Эй, в чем дело? — с тревогой спрашивает Бетти. — Кев, ты слышишь?
— Я кое-что вспомнил, — медленно говорит он, — и боюсь, тебе это не понравится.
***
Плотный ментоловый дым висит в маленькой комнатке. В тишине раздается равномерное тиканье часов, стрелки которых подкрадываются к цифре 5. Затушив шестую по счёту сигарету, Пенни откидывается в глубокое кресло и прикрывает уставшие глаза. В последнее время она плохо спит, даже снотворное не способно подарить ей спасительное забвение. Определённо нужно наведаться к доктору, пока организм окончательно не спятил от бессонницы и перенапряжения. Но это после, сейчас главное развязаться с делом Джонса, а там можно и отпуск устроить. Залить полный бак и умчаться из Ривердэйла в какую-нибудь глушь, набрав вяленого мяса, виски и любимых пластинок. Никаких убийств, интриг и предательств, только безмятежный покой и умиротворение. Да, именно так она и поступит. Как только закончит дело, разумеется.
В зале тату-салона раздаются голоса и Пенни открывает глаза. Она слышит негромкий цокот каблуков, и вот бамбуковая штора расходится, являя адвокатскому взору девушку в чёрном пальто и с кровавой помадой на полных губах.
— Ну наконец-то. — Пенни моментально оживляется, приподнимаясь в кресле. — Я тут чуть не уснула.
— Эндрюс заявился в «Pop’s», пришлось немного задержаться, — говорит Бетти, занимая привычное место напротив Пибоди. — Ну, как с Джонсом прошло?
Пенни выуживает из серой пачки ещё одну сигарету и с наслаждением закуривает. От лёгких за пятнадцать лет курительного стажа, наверняка, осталось одно решето, но кого это волнует? В жизни итак радостей кот наплакал, так зачем лишать себя ещё и этого удовольствия.
— Как по маслу, — отвечает она. — Оказывается, наш рыжий друг не так прост, как кажется.
— Джаг ничего не заподозрил? — с тревогой спрашивает Бетти. Это волнует её больше, чем скелеты в шкафу Эндрюса.
Пенни на несколько секунд крепко задумывается, а потом качает головой.
— Думаю, нет. Немного поупирался, правда, но потом его так понесло, что у меня уши завяли. К Эндрюсу у него чистая ненависть, и это меня напрягает. Постарайся больше не сталкивать их лбами, иначе на Джонса повесят ещё одно убийство.