— Что за свинарник вы тут развели?
— Я сейчас всё уберу, — ответила Арья, не дав его гневу разбушеваться на полную катушку. — Все, кто ещё остался, придут на тренировку через час. Времени навалом, я всё успею. Лучше приведи себя в порядок… Здесь тоже есть душевые, забыл?
— Арья, пожалуйста... — Лорас попытался сгладить ситуацию.
Сандор лишь махнул рукой. Пусть будет так, как она хочет. Пусть… Плевать…
Она правильно рассчитала. Привезти его в клуб – лучшее решение из возможных. Это его детище, вторая важная для него вещь в жизни, смысл, который он обрёл после ухода с ринга. Его лицо, в последние дни такое безразличное и отстранённое, сейчас было перекошено от гнева, и даже не пришлось специально его провоцировать, чтобы вывести хоть на какие-нибудь эмоции. Он не захотел приводить себя в порядок вчера, но сегодня, зная, что придут те, за кого он несёт ответственность, всё-таки пошёл в душ.
— Мне ещё надо ночевать у него? — тихо спросил Лорас, помогая Арье убирать последствия отсутствия хозяина клуба.
— Нет, — твёрдо ответила она. — Для него и так было сделано слишком много. Теперь он сам должен решить, чего хочет. Больше не трогай его, пусть возвращается вечером к себе. Если надумает вновь наложить на себя руки, пусть так и будет. Если человек не желает быть спасённым, нечего и пытаться его спасать.
— Не слишком ли это жестоко?
— Нет. — Арья оглянулась, чтобы удостовериться, что Клиган не видит, и быстро собрала спрятанные в матах пустые бутылки в пластиковый мешок. Главное, чтобы он не знал, что они тут пили. Она была не против снова увидеть его ярость, но выслушивать гневную тираду не собиралась. Сандор любил свой клуб и относился к нему очень бережно. А узнав, что они с Лорасом нарушили установленные им правила, мог запросто исключить их напоследок. — Мы сделали всё, что могли. Теперь он сам должен решить, каким путём идти или как всё закончить — встать с колен и жить дальше, либо, наплевав на всё, уйти вслед за Сансой. Отныне это только его ноша. — Она подхватила мешок и посмотрела на Лораса: — Помой, пожалуйста, полы, а то скоро начнётся тренировка. А я пока вынесу мусор и переоденусь. Хочу немного успокоить нервы.
Она знала: он смотрит, следит за каждым её движением, за тем, как она остервенело месит грушу, вымещая на ней все накопившиеся за это время переживания.
— «Давай, вспоминай, каково это, — хотелось крикнуть во всё горло, — вспоминай, как можно выплеснуть боль, не прибегая к алкоголю, до дрожи в мышцах, до надрыва, когда удары звучат как музыка, и мир вокруг исчезает».
Она работала усердно, словно от её стараний зависело, сможет он начать жить дальше или нет.
— Арья! — его сильный голос с полной гаммой эмоций – жёсткости, властности, силы, – такой же как прежде, прервал её тренировку. — Встань в спарринг с Мирандой.
Она покосилась на включившегося в работу Сандора. Что, захотел посмотреть? Он всегда внимательно наблюдал за ней во время тренировки, фиксировал каждое её движение, высмеивал, если ей случалось облажаться. В такие моменты его глаза сияли — он вспоминал своё время, проведённое по ту сторону ринга… Таким она его и запомнит, если вдруг это их последняя встреча: возбуждённым, вспотевшим, с горящим взглядом, воплощением самого себя в те времена, когда в нём ещё пылал огонь жизни, который, как она думала, невозможно было погасить.
Арья прекрасно знала: вечером, когда тренировка закончится и ученики разойдутся по домам, этот пылающий взгляд опять потухнет. От него останется только измученная пустая оболочка, жаждущая уединения. И надо уйти раньше, чем это случится. В её памяти он останется богом. Да, именно богом.
Она, видимо, задумалась, и так глубоко, что пропустила первый удар. Качнулась, но всё-таки устояла на ногах. Миранда продолжала прессинговать, вдвое больше неё, в другой весовой категории, сильная и ловкая девушка. Что удумал этот засранец? Отомстить ей за всё добро, которое она для него сделала?
Кровь закипела в жилах; все переживания, отодвинутые на задний план, вырвались наружу. Гибель сестры… Это её должны были утешать, это она слабая женщина, которой нужно крепкое плечо, чтобы опереться на него в трудную минуту! Почему все вокруг считают её сильной и уверены, что она сама справится со всеми бедами?
Жар разгорался в груди всё сильнее. Арья перехватила инициативу и теперь не защищалась, а наступала, осыпая спарринг-партнершу ударами и гоняя её по углам ринга.
Её всю жизнь заставляли уступать сестре, потому что она слабая и более ранимая. Но никто не думал о её чувствах – ни родители, ни сестра, ни друзья. Даже Сандор, выговариваясь ей за бокалом пива, ни разу не спросил, что творится у неё в душе.
— Хватит! — рявкнул он, останавливая спарринг. — Ты сегодня не в форме.
— Я в отличной форме! — огрызнулась Арья в ответ. Этого было мало, чтобы выместить весь свой гнев.
— Это бойцовский клуб! Это спарринг, а не уличная драка в выгребной яме! Если не можешь держать эмоции в узде – проваливай!
— Не тебе говорить мне об эмоциях! — Арья распалялась всё больше, чувствуя, что готова прибить его на месте. На них смотрело столько глаз, не понимающих, что происходит… Надо было остановиться, пока не поздно.
— Пошла вон отсюда! — Он тоже был в ярости. — Если хочешь на ком-то выместить злобу, возьми противника посильнее!
— И кого же? — Арья насмешливым взглядом окинула зал. Девушек в клубе было немного и все они ей не ровня, крупнее её и выше, но ни одна из них не обладала такой природной ловкостью, как она. — Может, сам встанешь со мной в спарринг?
Сандор шагнул было вперёд, но осёкся, видимо, вспомнив про раненую руку. Его лицо перекосилось от боли, но в тот же миг вновь приняло безразличное выражение. При своих учениках он старался держать в себе рвущие его изнутри чувства.
— В другой раз. Ты слишком самоуверенна, но твои навыки меня не впечатлили. Надо было усерднее заниматься в моё отсутствие.
— Ты прекрасно знаешь, где я была в твоё отсутствие! — Арья сузила глаза. В венах бился электрический ток: если он скажет ещё хоть слово – она взорвётся, рикошетом зацепив всех невольных свидетелей этой безобразной перепалки.
На плечо легла тонкая рука, и она вздрогнула от чужого прикосновения.
— Арья, не надо, не лезь на рожон, — умоляюще попросил осмелившийся подойти Лорас.
Она угрожающе ткнула пальцем в сторону Сандора.
— В другой раз. Запомни свои слова!
— Ты сегодня на редкость молчалива, Арья. Конечно, обычно ты и так немногословна, но у меня такое чувство, что сейчас ты вообще не здесь. Не нравится ресторан? Или блюдо не по вкусу?
— Не разговаривай как педик, — резко оборвала Арья. Обычно ей нравилось общество Джейме, но сегодня всё раздражало, и кусок не лез в горло из-за мыслей о Клигане. Она пыталась убедить себя, что сделала всё правильно и настало время отступить в сторону, но сердце было не на месте, как бы она ни старалась успокоиться.
— Детка, пожалуйста, не груби. Я понимаю, ты всё ещё не оправилась после стресса и всё такое, но я ни в чём не виноват. Если ты не в настроении – оставалась бы дома. А коль уж согласилась встретиться со мной, то будь любезна, заставь свои пухлые губки улыбнуться и сделай вид, что тебе всё нравится. Это довольно дорогой ресторан, знаешь ли.
Арья неохотно взялась за вилку. Он хочет поговорить? Ну что ж, хорошо. Она быстро отобьёт ему охоту.
— Слышала, ты скоро женишься на Лизе Аррен, моей тёте. Значит, мы станем родственниками?
Фальшивая улыбка, которую Джейме дарил окружающим, моментально слетела с его губ.
— Отец считает, что может управлять моей жизнью, что ради его наследства я готов жениться даже на корове в шелках. Не в обиду тебе, Арья, я знаю, что вы родственницы, но всё же… Короче, меня это всё достало, поэтому я решил уехать отсюда, и как можно дальше. Пока отец рядом, он будет продолжать манипулировать моей жизнью как ему заблагорассудится. А я решил иначе. Начну всё с чистого листа.