Страх гнал их прочь.
Белое покрывало все больше и больше поглощало равнину. При желании оэммаэ могли разом выбрасывать большое облако тумана, в котором растворялись без следа, но это представлялось лишними тратами энергии, которую нужно экономить, ибо фронт работ и так имелся весьма большой. Равнина была на самом деле огромной, а заминировать ее предстояло всю.
Призрачный саван поглотил две трети территории, надежно скрыв под собой все, что имело высоту менее трех метров. Таэм, наконец, отдал ментальный сигнал своей группе. Сеятели тут же пришли в движение и стали растворяться в глубине вызванного ими тумана. Их призрачные тела практически полностью сливались с фоном. Один за другим они медленно растекались по всему краю равнины.
Началось минирование.
Сеятели являлись элитным подразделением некромантов, созданным на базе применения их исключительных природных способностей. Они очень долго накапливалинеобходимую энергию, поэтому использовались редко, и то лишь в особо важных операциях. Паря в нескольких десятках сантиметров над землей, их тела начинали истекать бледными вытянутыми каплями, более похожими на мистических червей, только имеющих консистенцию тумана. Они падали на землю и тут же уходили глубоко в почву, полностью растворяясь в ней. Десятки их концентрировались в определенной области, что и составляло мину, носящую в армии мертвых название «Прах воли». Каждый из выпущенных призрачных жгутов обладал колоссальной потенциальной разрушительной энергией, если только правильно ее морфировать. Именно из-за этого «Прах воли» и являлся тайным ночным кошмаром всех тех немногих, кто доподлинно знал о его существовании. Да, в армиях разумных рас Империала имелись мины такой же мощности, и даже большей, но только то, что разбрасывали таинственные Сеятели Смерти, не представлялось возможным обнаружить. Пока энергетические сгустки не морфированы, они, по сути, представляют собой лишь особый продукт жизнедеятельности оэммаэ, похожий на них самих, растворенный в недрах земли. Никакой материи, никакого излучения, никакой магии. Лишь повинуясь приказу хозяина, «Прах воли» за несколько минут превращался в одну из самых жутких разрушительных мин, известных на Империале, способную во мгновение ока разорвать на части практически любое существо. Именно поэтому очень многие военные специалисты сильно сомневались в её существовании, считая это легендой или досужим вымыслом. После встреч с «Прахом воли» не выживал никто.
Таэм это знал наверняка, так как во всем мире Мертвых существовало только одно подразделение Сеятелей, которым он и командовал уже на протяжении многих лет и видел результаты его работы.
Обычно повелитель, очень дороживший каждым из них, предпринимал массу мер по обеспечению их безопасности в любое время дня и ночи, в любых, даже самых сложных условиях. И это несмотря на всю природную способность оэммаэ избегать любой опасности самостоятельно. Другие элитные подразделения некромантского спецназа и могущественные армейские личи часто охраняли Сеятелей, готовые уничтожить малейшую угрозу для них. Доходило иногда до применения в этих целях мистических мертвых драконов воздушной армады, и даже жутких белладей[5]. Но только не в этот раз. Таэм это точно знал. Они здесь были одни. А это говорило о многом.
Что-то готовилось. Неспокойный мир Империала ожидало новое большое потрясение.
Таэм в сопровождении четырех старших офицеров группы двигался последним. Он видел каждую мину, оставляемую Сеятелями, и контролировал правильное покрытие всей зоны, чтобы ни одна потенциальная жертва, кем бы она ни являлась, не имела ни малейшего шанса уцелеть — когда придет время. Впрочем, Сеятели проделывалиподобную операцию уже далеко не первый раз, и никаких осечек не возникало.
Туман полностью закрыл кромешной белой пеленой всю равнину, на которой теперь происходило скрытое от любого, самого любопытного взора жуткое действо.
Здесь сеялась смерть.
[1] Культ «Адриссель» — один из древнейших культов Империала, основанный на верованиях в богиню луны Адриссель. Его последователями являются представители многих рас Империала, но большую часть их составляют эльфы. Они исповедуют особую подшколу магии Ведьмачества — Лунную магию, с очень развитым искусством Атем Рэ. Мастера культа имеют право уважительно называться «сель».
Атем Рэ — искусство сохранения магии определенного вида или ее действия во времени, в виде магических узоров или предметов. Используется для создания различных артефактов, амулетов.
[2] Хашш — звание высшего командного состава в армии мертвых.
[3]Святая Инквизиция — большая военизированная организация, действующая под эгидой Церкви, проповедующей культ веры в Единого Бога, но имеющая практически полную автономность. Ее целью является уничтожение любого зла, борьба с ересью среди верующих и охота за всевозможной нечистью. Распространена в основном только на территории Закатных королевств.
[4] Точка выхода, или портал — так называется зона, через которую осуществляется переход между измерениями Империала.
[5] Белладейя — олицетворение Смерти высокого уровня. Большое существо, парящее над землями мира Мертвых в виде призрака Гибели — одной из высших ипостасей Смерти.
Глава 2
Лекс с трудом представлял, зачем князю Калине понадобилось назначать встречу именноздесь. В Дейи, мире Мертвых, имелось огромное количество жутких мест, смертельно опасных, таинственных и очень необычных. Возможно, даже больше, чем где-либо еще, на любой выбор. Но место, где он сейчас находился, включало в себя все это вместе взятое, только увеличенное во много раз. Никто, кем бы он ни являлся, к какой бы расе ни относился и каким бы могуществом ни обладал на Империале, во всех его многочисленных измерениях, не хотел очутиться здесь. Даже мертвые, кто и так, по идее, уже ничего не мог бояться, боялись этого места больше всего на свете.
Мир Империала состоял сразу из нескольких измерений, связанных между собой невидимыми гранями. Между ними можно было перемещаться с помощью телепортации, но в определенных зонах. Кроме обычного мира, называемого Светлым, который считали своим домом множество рас — людей, светлых и темных эльфов, гномов, гоблинов, орков и множества других, существовали еще измерения Инферно и мира Мертвых. Огромные отдельные миры, хотя все они являлись неделимой частью Империала.
Мир Смерти поделили между собой враждующие княжества, которыми повелевали могущественные некроманты, дети Смерти. Властелины мертвых. Среди них выбирался Регент, который правил от имени самой Смерти. И существовало в этом мире одно место, где не было ничего. Даже мертвые являлись своеобразной формой жизни, точно так же, как и множество других, очень необычных существ, населяющих Империал. А в этом страшном месте властвовало абсолютное Ничто. Оно имело множество имен. Абсолютная смерть, Небытие, Мир-Забвения-Откуда-Не-Возвращаются.
Отсюда никто и никогда действительно не возвращался. Именно сюда попадали те из мертвых, кто уничтожался окончательно. Это смерть Смерти. Умершего можновоскресить, мертвого — снова призвать к жизни. Отсюда же не было возврата. Это истинный конец пути. Любой формы жизни на Империале.
И именно здесь и назначили встречу Лексу, могущественному оборотню, который сменил на своей памяти не один век. Когда-то он служил князю Калине, потом Регенту, а потом отошел от дел, потеряв ко всему интерес, и стал наемником. Определенно есть минус в долгом существовании. А Лекс жил очень долго.
Князя Калину считали безумцем, но он всегда оставался сам себе на уме, и никто и никогда еще не смог разгадать его планов. Сколько его знал Лекс, князь никогда не шел грубо, напролом. Не вел кровопролитных войн, не участвовал в подковерных интригах. Он всегда действовал малыми силами, совершая точечные удары, логика которых зачастую казалась совершенно не понятной, но при этом неизменно достигал задуманного результата — в отличие от своего сводного брата — князя Ирритройи. Вот тот был страстным любителем повоевать. Очень сильный некромант, специализирующийся на поднятии мертвых, он враждовал со многими в Дейе[1], люто ненавидел своих братьев и еще больше ненавидел весь Светлый мир.