Три сотни Ангелов неслись на Первого Сына Создателя, возглавляемые Михаэлем.
- Люций, брось меч! Ни к чему новые жертвы, ты и так натворил дел! - прогремел голос Серафима.
- А ты забери! - ответил тот и снёс голову налетевшему на него крылатому воину.
Защищаясь щитом, ангел рубил мечом налево и направо, отсекая крылья и руки своих врагов. Словно молния он метался из стороны в сторону и сеял вокруг себя смерть. Ангелы падали в озеро, поднимая фонтаны брызг, и ломали своими телами ветви единственного на поляне дерева. Против такого количество Ангелов, пусть и слабее, было тяжело сражаться даже Люцию. Михаэль знал это. Высшего все сильнее теснили к земле. Отбивать атаки Ангелов становилось тяжелее с каждой секундой. Люций не пропустил еще ни одного удар. Его щит был измят, а клинок готов был рассыпаться на части. Улучив момент, он сложил крылья и рухнул вниз. Уже перед самой землей расправив крыла, ангел на миг сложил и тут же расправил одно из них, и развернулся лицом к врагам, оставшимся далеко в небе. Проехав спиной по сырой траве, он выпустил из рук меч и щит. С его ладоней сорвались два огненных шара. Люций вложил в них столько Силы, что разорвавшись брызгами искр высоко в небе, они испепелили чуть ли не половину Ангелов Михаэля. Вновь взяв в руки оружие, Высший взмыл вверх.
В воздухе пахло гарью. Дождь перестал. Ветер стих, предоставив праху полную свободу: кружить в небе или упасть на землю. Ангелы парили, ожидая приказа. Люций и Михаэль смотрели друг на друга.
- Ты остался один, - Серафим обнажил меч. - Никто тебе не поможет, да и в этом нет смысла. Ты знаешь, что я говорю правду.
- Смысл есть во всем, просто не все его видят, - Первый Сын опустил руки. - Мне повезло, в отличии от всех вас.
- Сегодня лишились жизни тысячи наших братьев и сестер. Их кровь на твоих руках, Люций. Ты воплощение самой смерти.
Высший улыбнулся.
- Знаешь... Хотя, откуда тебе... Иногда, чтобы почувствовать жизнь, стоит прикоснуться к смерти. Многие из тех, кто сегодня погиб, жили!!! Они любили и были любимы! И умерли они, эту жизнь ощутив. Так кто из нас лишил жизни их всех, я или ты? - Люций указал на Серафима мечом. - Смерть стоит того, чтобы жить. Именно жить, а не слепо существовать. То, что ощущаешь ты - не есть жизнь. Она вокруг нас. Это сами мы! А что ты знаешь о жизни?
Михаэль открыл, было, рот, чтобы ответить, но ход его мыслей прервал шум, доносившийся из-за спины. Он обернулся и не поверил своим глазам. Его верные воины разлетались в разные стороны, превращаясь в кровавое месиво. Огромное, чудовищное на взгляд Серафима, создание рвало Ангелов на куски. Мощными лапами вырывая куски плоти, оно било огромным хвостом, пронзая шипами их тела. Пасть зверя извергала жуткий рев, от которого закладывало уши.
- Вот это жизнь! - крикнул Люций и бросился на Михаэля.
Габриэль стоял между колонн ротонды, уперевшись в них руками, и смотрел на город.
- Ты доволен? - спросил женский голос, заставивший Серафима вздрогнуть.
Он обернулся. В разорванных одеждах перед ним стояла Ноэль. Левая рука музы пыла перевязана и примотана к груди. Красные, от крови перья шевелились от ветра, локоны ее волос хлестали по щекам.
- Ноэль... - Габриэль повернулся к ней лицом. - Возвращайся в Пределы.
- Я вернусь только тогда, - крикнула муза. - Когда умрет тот, кто виновен во всем этом! - Она обвела рукой вокруг.
Вавилон превратился в дымящиеся руины. На развалинах домов рыдали люди, оплакивая погибших. Сошедшие Ангелы не жалели никого, сея смерть.
- В этом виноваты вы, Ноэль, - вздохнул Серафим.
- Ты знаешь, о чем я. Назови мне только имя того, кто лишил меня ребенка. Мне не надо большего.
- Это Зофиэль, Страж Врат, но можешь не искать его. Он пал еще в Пределах от рук Люция. А теперь ступай, переживи свою скорбь и возвращайся домой, - Габриэль подошел к музе и, положив руку на плечо, поцеловал в лоб. - Жизнь продолжается.
- Что ты знаешь о жизни... - Ноэль взмахнула крыльями и скрылась из вида.
Серафим закрылся ладонями, закричал, что было мочи, и швырнул огненный шар в одну из колонн. Мрамор треснул и осел белой пылью. Снова и снова Габриэль выбрасывал разрушительные сгустки огня, пока над головой не раздался треск. Ангел поднял взгляд. Купол ротонды пошатнулся и начал крениться. Серафим расправил крылья и вылетел наружу. Медленно мраморная полусфера поползла с уцелевших колонн и отколов часть башни, рухнула вниз, снося лестничные марши и пуская вдоль стены огромные трещины. Габриэль парил над каменным колоссом, глядя, как из него вываливаются кирпичи, нарушая целостность кладки. Через несколько минут над Вавилоном прокатился громкий, оглушающий треск и башня осела вниз, подняв огромное облако пыли, которое накрыло весь город. Тела погибших навсегда остались лежать под обломками многовекового труда людей.