- Сатаниэль... - повторил Азазель, поднимаясь на ноги, придерживаясь за стены укрытия.
- Люцифер... - прошептала Телика.
- Люций... - улыбнулся архитектор.
- Брат... - облегченно сказал Туор.
Агарес окинул ангелов взглядом.
- Вот кто мне крыло залатает! Мог бы и пораньше появиться...
Визги невидимых тварей становился все тише, стоны духов также начали стихать. Они вновь встали светящейся синей стеной. Падший, спускающийся с небес, коснулся песка. Свет исчез в его ладонях, и ангелы смогли выйти из своего укрытия, не боясь быть ослепленными. Спаситель уверенными шагами приближался к собратьям. Его угольно-черные крылья колыхались за спиной, оставляя следы на песке. Ангелы приветствовали Высшего.
- Ты как всегда оказался рядом с теми, кому нужна помощь, - Туор склонил голову.
- Рад тебя видеть, Люций, - архитектор кивнул.
Первый Сын посмотрел на Мульцибера так, что тому стало не по себе.
- Я больше не хочу слышать этого имени! - коротко сказал Высший. - Отныне у меня только одно имя - Сатаниэль!
Верхняя губа ангела подергивалась.
- Не спрашивайте меня ни о чем, - Он пристально посмотрел на Туора. - Ни...о...чем.
Агарес вышел вперед.
- Я ничего не понял, но ладно. Лю... - Он осекся. - Сатаниэль, нужна твоя помощь. Наши погибшие собратья, превратившиеся по Воле Создателя в призрачных тварей, основательно потрепали Азазеля. Да и у меня крыло сломано, а без него я, как человек без рук. Да, и еще. Нельзя ли придумать что-нибудь покороче, а? Сатаниэль... Пока скажешь, забудешь, что спросить хотел.
Высший криво улыбнулся и прикоснулся к поврежденному крылу ангела. Серебристый свет сполз с его ладони и растворился среди перьев. Агарес стянул пояс, которым был обвязан и пошевелил крылом. Боли как не бывало. Рука тоже перестала ныть, впрочем, как и остальные раны. Сатаниэль подошел к Азазелю и положил руки ему на плечи. Мириады искр окутали истерзанное тело знаменосца армии Восставших. Раны, полученные в схватке с демонами стали затягиваться, а крыла, вспыхнув белым пламенем, вернули себе первоначальный вид.
- Как ты это сделал?! - Туор с нескрываемым восторгом смотрел на друга.
- Я стал намного Сильнее. Этот Мир дает мне столько Силы, что будь она у меня раньше, мы ни за что бы ни потерпели поражение. Я чувствую, что один смог бы одолеть всю армию Серафимов.
Высший подошел к музам.
- Мне больно видеть вас здесь, сестры. То была не ваша война, но вы покинули Пределы по нашей вине.
Сатаниэль повернулся к Мульциберу.
- А ты, я смотрю, уже занялся строительством! - Он кивнул на не хитрое сооружение.
Архитектор смутился.
- Да какое там! Мы с Туором чуть не развоплотились, пока... - зодчий замолчал.
- Боюсь, что развоплощение вам не грозит, - Высший повернулся лицом к окружившим их духам. - Вот, - Он развел руками. - Чем стали смертные. Бестелесными эфирными созданиями. Без плоти и крови, но все еще могущими ощущать боль и страх. Это все, что им дозволено. А нам суждено стать их пастухами и вечными скитальцами в этом мертвом Мире, населенном духами и тенями, которыми стали наши братья и сестры. Я слышу каждый стон, каждый их вдох. Чувствую их боль и страх. Я впитываю все это с Силой, что вбирает тело моё...
Сатаниэль замолчал. Пришедший в себя Азазель, подошел к нему, положив руку на плечо.
- Я могу разделить эту боль с тобой. Дай мне часть Силы твоей, и я облегчу страдания твои, как мне облегчил их ты!
Высший повернул голову.
- Спасибо, брат! Но это мое бремя и только мое. Я должен, я обязан облегчить их страдания сам, ибо я виноват в том, что они оказались здесь. Они встали на сторону Падших, коих я повел в бой против Творца и сыновей и дочерей Его. Чем больше боли впитаю я, тем легче станет им. Я приму это. Я выстою и выстрадаю.
Ангелы слушали Высшего и молчали. Каждый из них ощущал себя частью этого Мира, чувствовал часть своей вины, и понимал, что отдает долю боли своей, а он ее вбирает, изнемогая от душевных и физических страданий их, от страха перед неизвестностью, борясь с растущей в нем злостью, и становясь Сильнее.
- Мульцибер... - бросил Сатаниэль, не поворачиваясь. - Я призову всех Падших, все души людские... Мы построим здесь свой Мир, в котором сможем жить. Мы воплотим свои самые дерзкие замыслы, назло всем. Назло Ему. Я сказал!