Он похлопал себя по ботинку, вероятно, там, где у него был спрятан «Глок». Некоторые привычки не умерли только потому, что мы не надевали нашивку каждое утро и не носили ее по городу. Я больше не носил свое оружие, но в отделении под моим сиденьем был заперт пистолет. Другой был спрятан в моем грузовике. И дома в сейфе у меня был небольшой арсенал.
— Одно дело встретиться лицом к лицу с другим человеком и знать, что он может нажать на курок раньше тебя, — сказал я. — Совсем другое — доверять машине, которая должна работать, но не сработала. Этот домкрат был новым.
— Я знаю. — Он покачал головой. — Он не должен был сломаться.
— Должно быть, производитель дал сбой. Всякое случается, верно? — Я отмахнулся. — Со мной все будет в порядке. Но в ближайшее время ты не найдешь меня под машиной.
— Рад, что с тобой все в порядке. — Он глубоко вздохнул. — Как бы то ни было, я согласен с тобой насчет клуба.
Я застонал.
— Не могу поверить, что сказал это вслух. Дэш был зол.
— Он переживет это. — Он повернул ключ своего байка. — Увидимся завтра.
— Да. — Я кивнул, когда рев его двигателя наполнил воздух, затем завел свой байк, направляя его в противоположном направлении, к дому.
Кэсс все равно узнает об аварии. Как бы сильно я ни хотел скрыть это от нее, по дороге домой я понял, что у нас не может быть такого секрета. Она ударит меня по яйцам, когда узнает, поэтому я расскажу ей, что произошло.
Только не сегодня.
В доме было тихо, когда я вошел внутрь и набрал код на панели сигнализации. Я сбросил ботинки и прошлепал в детскую, обнаружив Серафину спящей в своей кроватке.
Мое сердце сжалось, когда я увидел ее милое личико.
Я не был верующим человеком, но тот факт, что я выжил сегодня, возможно, заставил меня начать верить. Какой бы ангел ни присматривал за мной, я в долгу перед ними за то, что он поднял этот шум и вовремя вытащил меня из-под машины.
Проведя с дочерью еще одну минуту, я оставил ее одну спать и обыскал дом в поисках Кэсс, найдя ее в спальне.
Она спала не спокойно.
Ее красивое лицо было искажено от боли. Ее рука сжимала уголок подушки. Я бросился к ней и потряс за плечи.
— Детка, проснись.
Она ахнула, ее глаза распахнулись.
— Лео?
— Что не так? — Я убрал волосы с ее лица, когда она моргнула, приходя в себя от своего кошмара.
— Просто плохой сон. — Она села. — Что ты делаешь дома?
— Скучал по тебе. — Я притянул ее к себе и поцеловал в макушку. — О чем был твой сон?
— Ни о чем. — Она отмахнулась и встала, но я поймал ее за руку, прежде чем она успела убежать.
— Он был о похищении.
Ее тело напряглось.
Прошло больше года, и, насколько я мог судить, она не говорила об этом. Ни со мной. Ни с девочками. Ни с Клаудией или Дейлом. Она держала все это в себе, и я не давил, потому что до сих пор это, казалось, ее не беспокоило.
Как долго она скрывала эти кошмары? От каких еще побочных эффектов она страдала в одиночестве?
— Тебе нужно поговорить об этом. В какой-то момент тебе нужно будет поговорить об этом.
Плечи Кэсс поникли, но она позволила мне усадить ее к себе на колени.
— Легче притвориться, что этого не было.
— Тебе часто снятся такие сны? — Я не видел этого ночью, хотя я крепко спал.
— Только когда тебя нет рядом.
Меня утешило знание, что я держу демонов на расстоянии. Но я не хотел, чтобы она боролась с ними в одиночку. Я знал грубые подробности от Скарлетт, но мне нужна была история Кэсс. Я хотел от нее всего.
Я обещал Дейлу, что буду защищать ее. Даже от нее самой.
— Расскажи мне, — взмолился я. — Пожалуйста.
Глава 19
Кассандра
— Расскажи мне. Пожалуйста.
Нет. Моим первым побуждением было сказать «нет» и сбежать из этой спальни. Но мольба в этих прекрасных зеленых глазах погубила меня, поэтому я осталась в объятиях Лео.
— Я не люблю говорить об этом.
— Детка, я понимаю, но меня убивает, что ты борешься с этим в одиночку.
Я глубоко вздохнула, прижимаясь к его груди, когда его руки крепче обхватили меня. Если и был человек, которому я могла бы рассказать, то это был он.
— Это нечестно. Я оказалась не в том месте и не в то время. Ничего больше. Но… — Боже, я не могла этого сделать. Я не хотела возвращаться в тот подвал и говорить об этом.
Лео не пошевелился. Он не давил и не просил меня продолжать. Он просто держал меня, окутывая своим теплом. Его аромат кедра и специй стал моим якорем.
— Почему это так сложно? — прошептала я.
— Потому что к плохому всегда труднее всего вернуться.
Да. Именно.
— Я просто… это несправедливо.
— Да, не справедливо.
— Я была дома, чтобы заниматься. Вот и все. Просто учиться и работать над рефератом. В те выходные, когда мы встретились в «Бетси» я тоже приехала ради того, чтобы учиться.
Какое-то время я была так зла на себя за то, что пошла в бар. Даже будучи беременной, я в какой-то степени сожалела об этом. Но сейчас не могла. Та ночь изменила мою жизнь. Без той ночи у меня не было бы Серафины.
У меня не было бы Лео.
— Вместо учебы я отвлеклась на горячего байкера.
Он ухмыльнулся.
— Это твоя вина. Ты первая отвлекла меня.
Я слегка улыбнулась ему и прислонилась к его плечу. Это было такое сильное плечо. Он носил Серафину на этом плече, и мне нравилось, что она всегда могла на него положиться. В глубине души я знала, что Лео будет хорошим отцом. Грехи его прошлого не должны были определять его будущее.
Сейчас, я думаю, что он тоже это осознал.
После ее рождения словно щелкнул выключатель. В ту ночь он держал ее на руках. Или, может быть, он начал меняться, когда я съехала. Какой бы ни была причина, я была благодарна. Потому что Серафина была не единственной, кто мог опереться на его сильные плечи. Я тоже могла, особенно в этом.
Что плохого в том, чтобы рассказать о похищении? Это произошло. Это не исчезнет волшебным образом, чем дольше я буду это игнорировать. Если уж на то пошло, становилось только хуже. Когда его не было рядом, когда я не отвлекалась на Серафину, воспоминание подкрадывалось ко мне так быстро и пугающе, словно фигура в капюшоне выскакивала из-за угла, чтобы напугать меня.
Поэтому, я сделала глубокий вдох. И выдохнула. Все это.
— Я ненавижу садиться в свою машину, особенно когда я у мамы с папой. Каждый раз, когда я стою у двери, меня трясет. Не думаю, что я даже осознавала это в то время, но в ту ночь, когда ты попросил меня переехать к тебе, часть меня согласилась, просто чтобы я могла сбежать с той улицы.
— Детка. — Его рука провела вверх и вниз по моей спине.
— Я либо замираю и оглядываюсь по сторонам, убеждаясь, что я совершенно одна. Либо сажусь и захлопываю дверь так быстро, что однажды ударила ею себя по ноге.
Я чувствовала себя дурой, боясь. Всего.
— Я рада, что мне никогда не приходится никуда ходить одной, — сказала я. Угроза опасности с Воинами была благословением. Это означало, что мне не нужно было выходить из дома одной. Кто-то всегда был со мной или наблюдал. — Я не думаю об этом, пока не останусь одна.
— Тогда ты не будешь одна. Когда я тебе понадоблюсь, просто позови. Я все брошу и провожу тебя до машины.
— Разве это не звучит нелепо? — Я села прямо и встала, начав расхаживать по спальне. — Мы не можем так жить, Лео. Я не могу так жить. Прошел год. Почему это не проходит? Я просто хочу, чтобы это прошло.
Он уставился на меня с выражением полного понимания на лице, затем похлопал себя по колену.
Я снова опустилась к нему на колени.
— Вот почему я не говорю об этом. Даже со своими родителями. Я знаю, они волнуются, но я просто хочу, чтобы это прошло. Когда в тот агент ФБР позвонила после того, как это случилось, чтобы поговорить со мной, я начала уклоняться от ее звонков, потому что думала, что это поможет избавиться от этого. Но это не так. Это все еще там. Каждую минуту.
— Тогда давай пройдемся по этому. От начала до конца. Расскажи мне, что произошло.
Я вздрогнула.
— Мы обязательно должны?
— Не говорить об этом не получится, Кэсс. Поэтому, давай поговорим об этом. Один раз. Начинай.