— Он угрожал Скарлетт. Он разбил ее телефон. Сказал, что собирается подождать окончания вечеринки, когда все уляжется, тогда мы «немного повеселимся». — Я вздрогнула, глубже зарываясь в объятия Лео. — Иногда я вижу его глаза в своих кошмарах. Темные и злые. Он бы убил нас с улыбкой на лице.
— Он не сможет добраться до тебя, — сказал Лео. — Ты никогда больше не увидишь его лица.
— Скарлетт плюнула в него. Я была так напугана, что у меня даже не было возможности осмыслить это. Но теперь, оглядываясь назад, я жалею, что тоже не сделала этого.
— Это моя девочка.
— Он бы убил нас.
Лео кивнул.
— Да, он бы убил.
— Он бы пытал нас, и, вероятно, ему бы это понравилось.
Он промычал в знак согласия.
— Все еще думаешь, что ты такой же, как он? — Я встретилась взглядом с Лео, призывая его согласиться.
Он вздохнул и покачал головой.
— Нет, не думаю. — Я встала с его колен, почувствовав внезапное желание пошевелиться.
Лео был прав, говорить об этом было освобождением. Пересказывать похищение было почти все равно, что уходить от него. Смотреть на это через зеркало и разбирать на части.
Если мне повезет, я увижу это один раз, я буду долго и пристально смотреть на это, а затем двинусь дальше. Но если кошмары не исчезнут, если мне все еще будет трудно выходить из дома одной или стоять на подъездной дорожке у дома моих родителей, тогда я обращусь к психологу.
Я не могла взваливать все это на Лео снова и снова.
Этого раза было достаточно.
— В какой-то момент я заснула, — сказала я ему. — Выброс адреналина или страх, я не уверена, но, когда я проснулась, Скарлетт тоже не спала. Мы немного поговорили ни о чем. Она спросила меня об учебе. Потом вошла та пара, и они начали заниматься сексом у стены.
Еще один первый раз. В ту ночь как будто с реальной жизни сорвали шторы. Это было не кино. Это была не книга. Моя наивность просто разбилась вдребезги, как стекло, выпавшее из десятиэтажного здания. Осталась только пыль.
— Призрак. — Я поморщилась. — Это было его имя или прозвище, неважно. Они продолжали называть Скарлетт «Златовласка».
— Ее прозвище с тех пор, как она жила там со своим бывшим.
— Я думаю. Призрак узнал ее. Он знал, что мы были там, но, похоже, ему нравилось, что у него есть зрители. Мы были вынуждены ничего не делать, только смотреть и слушать. Сначала женщине это нравилось. Потом — нет.
Когда он начал врезаться в ее задний проход, в ее крике не было ничего приятного. Ее ногти царапали цементную стену, когда он продолжал врезался в нее.
Если бы в мире была хоть капля справедливости, Призрака отправили бы в тюрьму просто за то, как он обошелся с этой женщиной.
— Скарлетт пыталась отвлечь меня от этого. Она спросила меня о счастливых воспоминаниях. Я рассказала ей о походе с родителями. Еще об учебе. На самом деле я даже не помню, что я ей сказала. Было так трудно думать.
В тот момент я перестала чувствовать, как текут слезы. Мое тело онемело.
Я не хочу умирать здесь.
Это было то, что я сказала Скарлетт, единственное предложение, которое я запомнила с абсолютной ясностью. Я не хотела умирать в подвале. Не с людьми, занимающимися сексом рядом со мной. Не без того, чтобы сказать моим родителям, как сильно я их люблю.
— Скарлетт обещала, что мы останемся вместе. До конца. А потом погас свет. Раздался громкий треск, и музыка прекратилась. Я застыла, как вкопанная, на полу. И каким-то образом она решила убежать.
Воспоминания нахлынули вспышками. Я цеплялась за Скарлетт, когда она вела нас сквозь кромешную тьму к двери, которую Призрак и его спутница забыли закрыть. Нам удалось захлопнуть дверь до того, как он бросился за нами. Мы добрались до лестницы. Потом там появился Люк с ФБР, и меня унесло в ночь.
— Это Скарлетт спасла меня, — сказала я Лео, когда он сидел на кровати, наблюдая, как я расхаживаю по комнате. В его позе была скованность, как будто он действительно хотел, чтобы я была ближе, но он боролся с собой, чтобы дать мне пространство, в котором я нуждалась. — Я уверена, что ФБР все равно нашло бы нас, но она вытащила меня из той комнаты. Она подтолкнула меня продолжать борьбу, когда я была готова сдаться.
Я никому в этом не признавалась, даже самой себе.
На том холодном полу подвала я почти сдалась. Возможно, если бы я знала, что беременна, я бы боролась сильнее.
— Скарлетт описывает это не так, — сказал Лео. — Она тоже мало говорит об этом. Я уверен, что она говорит с Люком. Возможно, с Прес. Но все, что я когда-либо слышал от нее, это то, что, если бы не ты, у нее не хватило бы сил выбраться из той комнаты. И если бы вы остались, Призрак мог бы убить вас.
— Было темно.
— Вы обе выбрались из той комнаты на своих двоих. Вы боролись друг за друга. Исходя из личного опыта, легче бороться за кого-то другого, чем за себя.
Он был прав. Я бы боролась за Серафину, если бы знала, что она растет во мне тогда. Возможно, причина, по которой я поднялась на ноги, заключалась не в том, что Скарлетт сказала мне бежать, а в том, что мы должны были бежать вместе.
Какова бы ни была причина, это было сделано.
История была окончена.
— Вот и все. — Я пожала плечами, мои ноги остановились на ковре перед ним. — Я попросила ФБР отвезти меня в Миссулу. Я не могла вернуться в дом без родителей. Потом я вернулась, после того как узнала, что беременна.
Серафина, скорее всего, никогда не узнает, что спасла мне рассудок. Я позволила себе погрузиться в беременность, в свой гнев и фрустрацию из-за Лео и проигнорировать похищение. Спрятать его подальше. Теперь, когда я была свободна, с моих плеч свалился груз. У меня сдавило грудь. Впервые за долгое время я могла дышать.
— Ты был прав. Мне следовало поговорить об этом раньше. — С другой стороны, единственным человеком, которому я хотела посвятить все свое прошлое, настоящее и будущее, был Лео. — Я люблю тебя.
Его взгляд смягчился.
— Я тоже тебя люблю.
— Я не хочу бояться. Я не хочу прожить нашу жизнь, постоянно оглядываясь через плечо. Я не хочу беспокоиться о том, что однажды я пойду забирать Серафину из школы, а ее не будет на игровой площадке. Они не могут победить, Лео.
— Эй. — Он встал и преодолел расстояние между нами, обхватив мое лицо руками. — Они не победят. Они не тронут никого из вас.
— Они могут.
— Да, могут. И мы будем готовы.
Я посмотрела ему в глаза, внезапно поняв, почему папа угрожал Лео. Никто не может связываться с нашим ребенком.
— Если они придут за Серафиной, я убью их.
Уголок его рта приподнялся.
— Встань в очередь.
Глава 20
Кассандра
— Если эта сучка продолжит пялиться на тебя… — Я сжала руки в кулаки.
Лео и Эмметт оба расхохотались.
— Я серьезно. — Я ткнула Лео локтем в ребра.
— Мы прямо за тобой. — Пресли подняла свой бокал, чокнувшись краем с моим.
— Пока ты заботишься о ней, я разберусь с блондинкой, которая не сводит с тебя глаз. Мой. Муж. — Брайс выкрикнула это последнее слово женщине, у которой хватило ума отвести взгляд к стене и притвориться, что неоновая вывеска «Миллер Лайт» была самой захватывающей вещью, которую она видела со времен задницы Дэша.
— Спокойно. — Дэш обнял Брайс за плечи, притягивая ее ближе.
— Это вопиюще. — Она впилась взглядом в блондинку. — Я стою прямо здесь. Если она продолжит в том же духе, я выцарапаю ей глаза.
— Ты помнишь, что я начальник полиции, верно? — спросил Люк. — И стою прямо здесь.
Брайс отмахнулась от него.
— Я просто буду подначивать ее, пока она не нанесет первый удар. Тогда это самооборона.
— Это не совсем так работает, детка. — Дэш усмехнулся.
— Что с этими женщинами не так? — Брайс усмехнулась. — Серьезно. Почему это всегда так?
Потому что наши мужчины были самыми сексуальными в городе. Было трудно не пялиться. Хотя им действительно нужно было постараться.
— Как единственный холостой мужчина здесь, я чувствую, что мой долг разрядить ситуацию. — Эмметт допил остатки своего виски, затем подмигнул мне и зашагал через бар, взяв блондинку под одну руку, а брюнетку, которая пускала слюни на Лео, — под другую.