– Помоги им, падший, – обратилась дриада к Магомеду.
– Я не бросить тебя, Жезнира! Я обязан тебе жизнь!
– Вот и делай, что велю!
– Вах, – вспылил Магомед. – Ты чего разоралась, женщина, да! Я сам знать, что делать, да!
Аккуратно сняв дриаду с плеча, он пристроился к нам, но валун как стоял на месте, так и дальше остался, хотя и подался немного. Опрокинуть его со склона вниз, нам не хватало небольшого усилия. Его и приложила…
– Жезнира, – обрадовались мы, получив помощь от дриады.
Кто бы мог подумать, что лёгкого толчка её задних копыт будет вполне достаточно для данной цели. А цель как раз находилась внизу и поднималась в гору по наши с отродьем души.
Мы обернулись, услышав, как с грохотом вниз устремился валун, и практически сразу раздался треск ломаемого дерева. Нет, не дерева, а древлина, сминаемого валуном.
Досталось самому прыткому истукану – валун сбил его, и полетел дальше вниз вместе с тем, что осталось от древлина, также, сшибая иных истуканов.
– Получилось! – подал я пример попутчикам.
Вот только они не выказывали радости по данному поводу. Рядом с нами грохнулся ещё один валун, и мы также обрушили его вниз, а древлины с той же настойчивостью вновь и вновь забрасывали их к нам на склон горы.
– Долго не продержимся, – уяснил я: древлинов внизу становилось всё больше и больше, а у нас сил всё меньше и меньше. Да и валуны катить вниз мы стремились всё меньше и меньше, что не приносило нам изначального результата в противостоянии с истуканами. Нет, увечья мы исполинам Древнего Леса наносили, но больше не валили их, опрокидывая с корневищ вниз с горы.
А тут ещё кто-то из них догадался запустить в нас самым лёгким истуканом, и на наше счастье, он не долетел.
Нам пришлось карабкаться наверх, и чем выше мы забирались, тем круче становился склон. С одной стороны хорошо, что алтарь находится так высоко, а с другой – давно бы уже воспользовались им, окажись он на равнинной местности.
Но вот уже и древлин полетел вниз – сам, без наших усилий, сорвавшись с горной кручины, и даже его цепкие корневища с ветвистыми кронами не выручили его – зацепиться тут было не за что – кругом голые скалы да камни. Вывернув их, он покатился с булыжниками вниз, сшибая по пути к подножию прочих истуканов, а мы, добравшись до небольшого уступа, расположились на его площадке, переводя дух и набираясь сил.
Глянув с обрыва вниз, я понял: мне бы сейчас крыло и – древлинам не достать меня ни за что на свете.
Да куда я денусь один. И потом, помнится: на нас охотился ас на пернатом звере.
Вот за небом и следили наши подопечные, пока мы с Магомедом, каждый в отдельности друг от друга, радовались, словно малые дети, устроенному бурелому внизу. Армада истуканов-исполинов осталась у подножия, куда к ним скатились менее удачливые порождения Древнего Леса Высших.
– Далеко ещё до алтаря? – озадачил я привычным вопросом в моём исполнении за последнее время эльфийку.
– Уже недалеко, – указала она на облака.
За них, нам и предстояло лезть дальше.
М-да уж, нехилая такая горка. Да и ладно, деваться всё равно некуда, пора нам уже заметать следы, пока сюда не пожаловали лопоухие аборигены на пернатой живности о четырёх лапах. Но, кажется, дриада заприметила их, занеся копьё над головой – сотрясла угрожающе. Ну и Линара схватилась за лук. Крон же естественно за секиру.
– А ты чего ничего не делаешь, Арол, да? – окликнул меня Магомед.
– А что тут поделаешь, когда ничего, – парировал я. – Топоры мы с тобой по дороге сюда растеряли.
– А камни, да, – подхватил Магомед булыжник.
Действительно, что это я? Вот только метатель камней из меня – никудышный. И камнем нам при всём желании не сбить асов на пернатом зверье, впрочем, и напугать не удастся.
– Положись на меня, Арол, – вытащил Магомед ремень из штанов, и… они упали у него. – Вах!
– Вы что задумали, падшие?! – встрепенулась Жезнира, реагируя на нижнее бельё Магомеда, которое и трусами обозвать нельзя. А как мне показалось: он не носил их. И та шерсть была его, а не нижнее бельё – шерстяным.
– Да вот, Магомед пытается запугать летунов своим главным оружием, – едва сдержался я от истеричного смеха.
– Это каким же? – обернулась Линара.
– Известно каким – елдой!
Пока я заговаривал самкам отродья зубы, Магомед успел вернуть штаны на место, придерживая одной рукой, а в другой – держал ремень.
– Арол, помоги, да!
– Что, штаны подержать? Или оружие?
– Камень сунь в ремень, да!
– На кой, Магомед?
– Сейчас увидишь!
– Держи, – удружил я булыжник ему.
– А теперь, отойдите – все, – размахнулся Магомед ремнём с камнем и лихо швырнул в приближающегося наездника на пернатом звере. Один увернулся, зато другой не сумел. – Попал! Я попал!
И действительно – Магомед попал… под раздачу. В нас, из-за него, полетели стрелы. И если бы не Линара, ответившая им, нам пришлось бы туго. Очень туго. А так отделались испугом, в отличие от Магомеда.
– Этот лопоухий абориген попасть в меня-А-А… – зашёлся он в приступе бешенства.
– Бывает, – старался я успокоить его, оглядывая то, что торчало у него сзади из штанов. – Больно, Магомед?
– Не то слово, да-А-А…
– Опять эти эльфийские штучки, – поступил Крон просто и незамысловато, в отличие от меня, пока я только собирался подготовить необходимый набор лекарств, чтоб остановить кровь, когда стану тянуть из Магомеда стрелу. Этот говорящий конь тупо выдернул её, и хорошо ещё, что не с куском мяса, живодёр. Одно слово – отродье.
Магомед вскрикнул и затих. И хорошо, что отключился, не видя того, что сделал дальше Крон, предложив мне зализать рану на теле напарника.
– Ты операцию по извлечению стрелы из него начал, тебе и долечивать его, конь, – вспылил я, сжимая в руках бутылку с 3% перекисью водорода для обработки раны Магомеду.
И Крон сам сделал то, что мне же и советовал.
– Ва-Ах… – пришёл в себя Магомед, выхватив у меня бутылку с перекисью, и отхлебнул, решив, что это надо выпить – брызнул пеной изо рта, хрипя.
– Да он бешеный! – шарахнулся кентавр от него.
– Сам такой, да! – вступился я за Магомеда. – Нормальный он, а вот ты, животное…
Докончить мысли вслух я не успел, лопоухие асы на пернатом зверье совершили очередной налёт, осыпая нас стрелами. И больше мы не стали засиживаться на одном месте, к тому же в отличие от меня, Магомед теперь ещё нескоро сможет сидеть, поскольку рану я так пока и не обработал на нём.
– Ничего, заживёт как на кентавре, – улыбнулась Линара.
Точнее на отродье. Так бы и сказала, а не стала приукрашивать непростую ситуацию, из-за которой мы попали под раздачу асам на пернатой живности.
– В облаках им не достать нас, – пояснила она: мы легко затеряемся там.
– А если они слезут с пархатого зверья? – уточнил я. – Что тогда?
– Им же хуже, – кивнула она мне на Крона с Жезнирой.
Ну да, что это я? Ведь лопоухим аборигеном не тягаться пешью с живностью отродья – оно затопчет их одними копытами без применения секиры и копья. Да и числом нас больше, если станем ратиться не на них, а рядом с ними.
Мои опасения с эльфийкой не подтвердились. Сколь бы ни были преследователи лопоухими аборигенами, но точно: не дураками – быстро сообразили, что к чему, прикинув соотношение сил, и оставили нас в покое.
– А стражи троп не заберутся на гору, Линара? У единорогов случаем, нет крыльев?
– Нет, – улыбнулась она. – Но тропы знают. Поэтому не удивлюсь, если доберутся вперёд нас до алтаря, и устроят засаду!