– А она откуда узнать, что я подумать, Арол? И говорит с тобой, да?
Я даже подумать не успел, что им обоим на это ответить, как из тьмы нарисовался говорящий конь, а с ним и прочие персонажи того мира, из которого мы сбежали в этот.
– Мраколесье! – выдала Линара. – Так и знала, Эридан, что ты, отребье, заманишь нас сюда!
– Не останавливаться, – было наплевать ему на то, что думал кто-то из нас. – За мной! Орион способен найти нас даже здесь и отправиться вглубь Мраколесья по нашим следам!
А вот это уже серьёзно. После разберёмся, что это за место такое, Мраколесье. Хотя не думаю, что будет лучше Лихолесья отродий, и уж тем паче леса, из которого сбежали мы, отбиваясь в последнее время от исполинских истуканов. И тут если что, в полумраке даже с Магомедом можем по-тихому свалить. А куда дальше – и будет видно. Но пока что решил: хоть одним глазком да поглядим с ним на этот мрачный лес, так сказать: из чистого любопытства. Ну и как водится: из спортивного интереса, отрываясь от погони севшего нам на хвост сброда Трилесья.
-
– Несносные дроу! – метал гром и молнии Владыка Лихолесья, укрывшись от глаз отродья в собственном замкнутом мирке.
Тёмные эльфы увели у него из-под носа падших, так ещё и развели охотницу, как простодушную девчонку. И ладно бы она одна повелась на россказни дроу, развесив свои уши, так нет же, и кентавр с дриадой пошли у них на поводу.
Чем же они заманили их к себе в Мраколесье?
– А?! – не переставал гневаться Апогей.
Наконец, некоторое время спустя, взял себя в руки и собрался с мыслями, виня в заговоре Высших.
– Неужели эти несносные высокородные лопухи надеются столкнуть Лихолесье в междоусобной войне с Мраколесьем? Если так, то они действительно заблуждаются на наш счёт! Очень скоро – и даже раньше, чем могут себе представить это – мы заставим их заплатить собственными жизнями за все козни, что они строят против нас, натравливая ещё и орков с троллями!
Пошумев уже больше для красного словца, успокаивая себя, Апогей стал решать насущную проблему.
– Где эти недомерки? Куда могли запропаститься столь жадные создания, обитающие в недрах Лютых Гор? Куда их занесло? И почему возникла буря в верхних слоях Трилесья? Неужто эти недоумки решились на вылазку в вотчину Высшего сброда? Когда я и так был небольшого мнения о них, а теперь и подавно, если их и впрямь занесло туда каким-то ветром!
Они требовались ему здесь и сейчас, а точнее в Мраколесье. И на этот раз Апогей был готов щедро оплатить все их услуги, какими пользовались отродья при появлении гномов с приходом весны и вплоть до поздней осени, а на зиму они вновь убирались в свои горы на летающих челноках. И что самое удивительное – безо всякой магии, если не брать в расчёт их горючие кристаллы, коими они пользовали со свойственным себе примитивизмом их жадной натуры. А чтоб использовать как-то иначе в магических целях не хватало ума.
– Вот так всегда, когда кто-то нужен рядом под рукой, никого не сыскать! Всё и всегда приходится делать самому! Ну просто не на кого положиться! А и опереться, – уяснил Апогей: возвращением падших из Мраколесья в Лихолесье придётся заняться ему самому, тогда и винить будет больше некого, как себя. Но себя уж он как-нибудь простит, а вот эльфийку с дриадой и кентавром – ещё хорошенечко подумает, и также: как наказать, чтоб в следующий раз думали своей головой, а не теряли её при виде дроу. – Ну уж я им! И дров там наломаю у них! Погодите, отребья! Доберусь и до вас!..
Часть-2
МРАКОЛЕСЬЕ
Глава 7
"Свои, враги – в темноте, какая к лешему разница!?"
Всё-таки в этом Мраколесье действительно мрачновато – света явно не хватает, из-за чего кругом царит полумрак. Наверное, поэтому тут лучше нас ориентируется дроу с повязкой на лице – зрение ему здесь, естественно, ни к чему. Нам тоже не особо помогает. Вон, Магомед трахнулся мордой-лица о дерево. И мне очень хочется верить: сам, а не это насаждение Мраколесья зацепило его. Причина до банальности проста – из головы всё никак не удаётся выкинуть истуканов Трилесья. А если вновь пожалуют сюда? Не зря же нас поторапливает этот инвалид по зрению, и также пользуется палкой, но не думает ей обстукивать всё вокруг себя – ни коряги корневищ мрачных древ Мраколесья, ни их стволы – словно знает лучше нас, куда следует ступать, поэтому и зашагал уверенно вперёд, указывая нам направление движения, увлекая за собой.
Уж и не знаю: стоит ли нам доверять сему отребью?
Гляжу на Линару и понимаю: сама опасается очередного подвоха со стороны дроу.
Ну да, не стоит нам доверять ему, всё-таки помниться: тёмный эльф – отребье. И лихо он развёл нас у алтаря-трансформатора в землях Трилесья. Вот я и хочу понять, как выглядит здешний их портал-алтарь. Да мне не разглядеть его – вокруг него клубиться тьма. И попытка проникнуть за неё, не увенчалась успехом.
Едва я сделал в его направлении опрометчивый шаг, как тьма вспыхнула – с грохотом мелькнули кривые разряды молний – и из чёрного зева явилась не менее мрачная фигура о четырёх копытах.
– Отребье, – покатился я с криком по земле, избегая столкновения с новоявленным порождением Мраколесья, норовившим затоптать меня.
Так мне показалось по тому, что это показался всадник-дроу и верхом на аналогичном виде единорога, вот только отличия были разительны в цветовой гамме и не только.
То, что в Мраколесье обитают тёмные эльфы, именуемые дроу, оно и понятно: тут со слепа дров наломать, что плюнуть. Чего и доказал в очередной раз Магомед, уткнувшись опять своей мордой-лица в какой-то колючий кустарник; и заорал вне себя, грозя наломать дров.
– Без паники, падшие, – вмешался слепой Смотрящий.
Ну да, и куда это он смотрел, когда его же воин едва не затоптал нас? А вслед за ним явился ещё ни один – они ретировались из Трилесья, заметая следы.
Но не все оттуда ушли, насколько уяснил не только я, а и отродье при нас, о чём забеспокоился Эридан, пытая первого всадника на чёрном единороге с очами горящими красным светом. И уставился ими злобно на меня, открыв пасть.
Я думал: заржёт как конь или кентавр. Не тут-то было – зарычал точно дикий зверь. И вместо зубов у него там оказались клыки.
Короче, попали мы, и так, что хуже придумать нельзя. Рог у этого единорога был не менее опасен его бешеного норова, как впрочем, и хвост, оканчивающийся острым шипом с зазубринами, характерными скорее для гарпуна. И на ногах не копыта, а отвердевшие и торчащие в стороны когти. Да и загривок ничуть не лучше выглядел – там не грива, а костяной ирокез, о который чужак обколется тут же. Зато всадник-дроу был облачён в приличную по здешним меркам броню, и не кожистую листву, как охотница при нас, а в хитиновые пластины. И также сверкал из-под глухого шлема при опущенном забрале злобными очами ядовито-зелёного окраса.
Но и это было ещё не всё – появились летающие шаровые молнии, и также тёмные. Выпустив тонкие сгустки кривых лучей во все стороны иссиня-фиолетового цвета, они потрескивали нехорошо, и так, что от одного их вида у меня зашевелились волосы по всему телу.
Магомед и вовсе решил зацепить одно из них мордой-лица – разорался так, что мне показалось: распугал всё зверьё, обитающее в Мраколесье подле здешнего алтаря-трансформатора, на многие вёрсты вокруг.