Как магниты, мы оба поднялись с наших мест, отошли от стола и обнялись. Мое лицо спряталось у него на плече. Я хныкала и впервые за год чувствовала, что готова расплакаться. Не знаю, что меня больше опустошало. Что Риз не был моим единственным или тот факт, что я знала, кто был.
Мужчина, который никогда не будет со мной.
Мужчина-загадка, который любил лишь свою погибшую невесту.
На следующий день после свидания с Ризом я проснулась в пустом доме. Пока Джорджи была на работе, а родители уехали на свадьбу на время выходных, я решила прибраться. После чего решила навестить Миссис И, старушку по соседству. Я обещала, что отвезу ее на встречу в книжном клубе. Мы встретились заранее, чтобы насладиться лимонным пирогом, чаем и узнать последние новости друг друга.
Когда я припарковала машину родителей напротив своего крыльца, то странное виденье возникло передо мной. Человек, ждущий у моей двери, высокая фигура, внушительная и темная. Настолько темная, что я могла почувствовать, как температура вокруг него упала. Он держал букет цветов. Я заглушила двигатель, откинувшись на сиденье, глядя на зрелище, в которое трудно было поверить.
Я не видела его лица, потому что он стоял ко мне спиной, но могла видеть цветы, и они совсем не те романтичные красные розы, которые вчера подарил Риз. Нет. Они невероятно прекрасные, яркие и удивительные. Красные георгины, лиловые орхидеи, розовые тюльпаны и желтые гацании. Светлая сирень, оранжевые бархатцы и красивые маргаритки. Дорогой, ослепительный и огромный, а еще беспорядочный. Очень беспорядочный. У меня перехватывало дыхание из-за него, как и из-за мужчины, который его держал.
Мой пульс ускорился, а живот провалился. Я глубоко вздохнула, кислород ударил в легкие. Я открыла дверь со стороны водителя и направилась к нему, прямо к переднему крыльцу. Он обернулся, когда заметил меня в отражении стеклянной зеленой двери, его лицо ничего не выражало.
Я остановилась напротив него. Мне хотелось обвить руки вокруг его шеи и обнять его, но я не знала, что уместно, а что нет. Не знала, кто мы друг другу. Он из тех людей, которые никогда не показывают свое отношение к тебе.
– Ты… Здесь. – Я моргнула, все еще гадая, не сон ли это.
Сон или кошмар? Сможешь ли ты снова поставить свое сердце на карту?
Он передал мне цветы совершенно непринужденно, будто прошлый его визит не закончился скандалом.
– Для тебя.
– Тут… много цветов, – заметила я.
– По одному на каждую грань твоей личности, – сухо заметил он. – Я все еще не решил, слишком ли ты милая или самоуверенная.
– Ты не подал на меня в суд. – Я внимательно на него посмотрела.
– Да, что ж, я подумал, что это будет не очень удобно, если я когда-нибудь решу встречаться с тобой.
– Если ТЫ решишь встречаться со МНОЙ? – Я выгнула бровь, улыбаясь. Так не звали девушку на свидание. Одновременно каждая клеточка в моем теле расцвела. Я настолько взволнована, что меня могло вырвать на его ботинки. Которые я точно не смогу предложить оплатить, учитывая, что у меня новая работа и я все еще платила за пустую квартиру на Манхэттене. – В последний раз, что я слышала о тебе, ты разорвал мой контракт перед зрителями в «Калипсо Холл». Не совсем то, как признаются в любви.
– Брось, Уиннифред, не в твоем стиле долго обижаться. – Он подошел к одному из кресел-качалок и сел на него, скрестив ноги на столе.
– Не в твоем стиле так сильно беспокоиться о работнике. – Я так и осталась стоять на месте, скрестив руки на груди. – Зачем ты здесь?
Он поднял взгляд на меня, и не было никакой издевательской ухмылки. Не думаю, что когда-либо видела его лицо таким открытым.
– Знаешь, почему Марс назвали в честь бога войны? – размышлял он, щурясь на меня. – Потому что у него две луны, Деймос и Фобос. Две лошади, тянущие колесницу бога войны. Для меня эти лошади – мои друзья, Риггс и Кристиан. У них есть дурацкая привычка вправлять мне мозги.
– Ты болен? – Я прищурилась. – Я только что спросила тебя, зачем ты здесь.
– Я скажу тебе, зачем я здесь. Но сначала сядь. – Он похлопал по креслу рядом с ним. – И расскажи мне все о своей новой жизни в Малберри-Крике. Со всеми деталями.