– Ты такой придурок, Арсен, неудивительно, почему твой отец любит меня больше тебя! – Она толкнула меня в грудь, но все еще плакала, почти истерически, и мы оба знали, что это была слабая попытка скрыть ее истинное лицо.
– Что ж, наслаждайся своим срывом, сестренка. Увидимся в следующем году. Только если Дуг не решит, что его окончательно достали Лэнгстоны, – проговорил я, перекинув пакеты с нездоровой едой и алкоголем через плечо и пожав плечами.
– Нет! Не уходи, – сказала она, когда я попытался обойти ее, но она втиснулась между дверью и мной.
Это паршивая угроза… Я взглянул на свои часы. Было поздно, но даже если это было бы не так, сейчас неподходящее время слушать бред Грейс и ее жалобы.
– Ты хочешь поговорить об этом? – хмыкнул я.
– Вообще-то… – На ее лице медленно расползлась улыбка. У нее было приятное лицо. Я должен был признать это. Она уже вышла из этой неловкой формы подростка. И она не только была горячей, но еще и совершенно недосягаемой. Что, конечно же, волновало мой подростковый член. – Я могла бы придумать более приятное занятие для наших ртов, учитывая, что ты собираешься уехать через несколько часов.
Я сглотнул, наблюдая за ней из-под полуприкрытых век. Уважающий себя мужчина во мне хотел сказать ей поиграть с собой пальцами в ду́ше. Гормональному подростку во мне не терпелось узнать, использовала ли она свой действенный язык с пользой с тех пор, как мы поцеловались.
– Мне нужно, чтобы ты была конкретнее, – сказал я, выгнув бровь и преуменьшая свой интерес.
– Например, рассказать, что я хочу с тобой сделать? – она ухмыльнулась, скрывая боль.
– Демонстрация будет лучше всего.
– Ну ладно, ковбой.
Она закрыла за собой дверь. Я включил свет. Мне хотелось увидеть все, что будет происходить. Часть меня не могла поверить, что это происходило (часть гормонального подростка). Другая часть думала, что я сошел с ума, позволяя ее зубам приблизиться к моему члену (уважающий себя мужчина).
Но как только она меня толкнула назад, моя спина врезалась в высокие стеклянные бутылки с привезенной минеральной водой, я решил рискнуть. Грейслин упала на колени и действовала быстро, стянув с меня штаны. Она даже не хотела меня целовать. Мой член выскочил из спортивных штанов. Он был длинным, твердым и набухшим после всех наших разговоров и факта высоких ставок.
Она схватила его за основание, выглядя немного неуверенно. Я был почти уверен, что она впервые столкнулась с членом лицом. Она посмотрела на меня из-под густых ресниц.
– Ты думаешь обо мне иногда? Когда ты там, в пансионе?
Постоянно. И только о плохом.
– Если ты спрашиваешь меня, хочу ли я переспать с тобой, то вот ответ, – проговорил я, двинув бедрами вперед, мой член уткнулся ей в щеку.
– Нет, я не про секс. Ты хочешь большего? Ты… я тебе нравлюсь? – Ее глаза умоляли, но я прекрасно знал, что она была неискренней. Ей просто было больно. Вся разбитая из-за наших родителей. Если я покажу ей сострадание, она воспользуется этим против меня.
– Грейслин, я здесь не для того, чтобы сказать тебе, какая ты милая. Если хочешь сосать мой член, то приглашаю. Если нет, то отойди и отпусти меня. Этого слишком мало, слишком поздно, – сказал я с ухмылкой, проводя пальцами по ее волосам и заправляя их ей за ухо.
Иронично, но это заставило ее действовать. Она стала разгоряченной и требовательной. Возбужденной от идеи завоевать меня. Ее губы обхватили мой кончик, и она взяла глубже. Я откинул голову назад, из моего рта вырвался стон. Я наслаждался несколькими минетами в прошлом, но никогда с тем, кого знал. Это ощущалось по-другому, словно подчинение. Я понял, что видеть Грейс подчиненной было даже лучше, чем доводить ее до слез грубостями. Потому что, когда я обижал ее, она ненавидела только меня. Когда я использовал ее, она к тому же ненавидела себя.
Где-то на затворках сознания я знал, что то, чем мы занимались, было чертовски неправильным. Желание обидеть ее. Подвергать себя риску. Все из этого.
– Так хорошо? – спросила она, обхватывая мой пенис.
– Глубже. – Я схватил ее за волосы и немного отодвинул, вталкивая в нее больше себя. Она заткнулась, а я усмехнулся.
– Если ты не хочешь, чтобы моя сперма попала тебе в рот, то сейчас самое время отстраниться, – проговорил я. Она выложилась по полной, и когда я почувствовал, что вот-вот кончу, то предупредил ее.